Не чужие

У нас должны быть границы. Мои собственные, уж точно не должны пострадать.

Глава 8

– Сегодня чудесная погода, – подняв руку вверх, смотрю на яркое солнышко сквозь свои пальцы, кажется, я вечность так не делала. – Правда? – обращаюсь к Давиду.

– Ты о чем-то хотела поговорить… – хмыкнув, снова включает свой телефон, будто кто-то должен позвонить или написать сообщение, и это ни в коем случае нельзя пропустить.

– Да, хотела… – говорю на выдохе. – Что с тобой происходит? – слегка касаюсь его плеча. Он прослеживает мое движение, а затем стряхивает мою ладонь своим плечом, как что-то инородное, не терпящее вмешательства на свою территорию.

– А, что со мной происходит? – переводит взгляд на водную гладь.

Мы стоим на мостике, который перекинут через весь пруд, под нами плавают дикие утки и вся атмосфера располагает к романтическому уединению. Но ощущается это иначе, словно, кто-то вбил между нами каменную глыбу, через которую снова не пробиться и не достучаться до сердца того, кто был ближе многих.

– То ты проявляешь ко мне симпатии, помогая перепрыгнуть через лужу и поишь горячим кофе за «бесплатно», то снова ведешь себя отрешенно, как сейчас. И мне каждый раз нужно будет подстраиваться под твое настроение, гадая, как к тебе обращаться? Сейчас ты просто «Давид», а через минут десять «Давид Эдуардович»? – вспыхнув со стыда, прекращаю свою поучительную речь. Я отчитываю его, как мальчишку, что прекратил проявлять ко мне интерес.

– Как ты жила все эти годы? – повернув голову в мою сторону, спрашивает совершенно нейтрально, не вкладывая никаких эмоций.

– Худшую часть прожитых лет ты знаешь… – опустив глаза, стараюсь не поддаться снова своим эмоциям.

– Может и ты меня спросишь, как жил я?! – неожиданно схватив меня за руку, притягивает к себе.

Смотря до боли в родные глаза, я не понимаю того, что сейчас происходит. Его лицо искажено, будто ему больно от моего присутствия в его жизни, и я не знаю, как нам дальше вместе сосуществовать в одном кабинете, в одном здании, в одном городе, ощущая непреодолимый конфликт в спокойствии наших душ, зная историю нашей жизни.

– Как ты жил, Давид… ? – дотрагиваясь до его лица своей рукой, нежно веду по линии скулы.

– Я хотел сдохнуть в тот самый день, когда ты выбрала другого. Был твоей тенью, глупо надеясь на твое возвращение ко мне, – моя рука замирает и безвольно опадает вниз, от осознания того, что я разрушила не только наши отношения, но и его самого. – Сейчас ты снова в моих объятиях, и я буду идиотом, сказав, что ничего к тебе не чувствую. Боль, подобно змее, которая вонзает свои клыки в мои зарубцевавшиеся раны, позволяет снова тебя ненавидеть, но и желать не меньше. Я чертов мазохист, который разрешил самому себе все «это».

– Я уволюсь… – обхватываю его за плечи, прижимаясь к нему всем телом.

– Уже поздно. Ты снова «отравила» меня, – его пальцы подцепляют мой подбородок, задирая выше, чтобы почувствовать на своей щеке невесомый поцелуй, подобно порханию бабочек.

Мелодия звонка появляется, так неожиданно, что я аж подпрыгиваю на месте.

Давид отходит немного в сторону, принимая вызов. Из обрывков фраз, я понимаю, что он должен срочно, где-то быть, причем в воскресный день.

– Ничего страшного, тебе пора, – стараюсь натянуть на лицо улыбку, но выходит не очень.

– Ты никогда не умела врать. Начинать не стоит, – погладив подушечками пальцев мое лицо, уходит в сторону парковки, где остался его автомобиль.

Пройдясь по парку вдоль и поперек, я прихожу в ужас от того, что ничего не знаю об его личной жизни.

Он постоянно с кем-то разговаривает на работе по телефону, при этом просит либо меня выйти, либо делает это сам, когда я очень занята. В то время, как мой телефон одиноко молчит, давая понять, что его хозяйка, скорее всего «одинока», и до ее жизни нет никому дела. Хоть я и утрирую, но именно, так это и выглядит.

– Ань, привет! Как дела? – быстро тараторю в трубку, пока иду к автобусной остановке.

– Ммм… в данный момент, гуляю по торговому центру. А твои как? Бежишь куда-то? – за ходом своих мыслей не замечаю, что, действительно, практически бегу. Останавливаюсь и перевожу дыхание.

– Ань… у Давида кто – нибудь есть? – лучше сразу перейти к делу, пока она не дошла до новостей из социальных сетей на разнообразные темы.

– Ладно… честно, слухи ходят разные. Одно могу сказать – женат не был, – равнодушно роняет она.

– А какие «слухи ходят»? – растерянно смотрю на свои кроссовки, испачканные в листве.

– Ева… это слухи, не имеющие подтверждения. Отдел кадров, конечно, в курсе, – издав смешок, продолжает. – Давай будем «выше этого».

– Возможно, ты права. А, где ты сейчас находишься? – назвав адрес, Аня пообещала меня подождать на третьем этаже торгового центра.

Через двадцать минут я уже сидела в компании своей подруги, медленно попивая коку – колу из длинной трубочки.

– А почему ты сама не спросила его? – недоуменно спрашивает Аня.

– Не знаю…