Не дай ему разлучить нас (СИ)

Луговина. Залитая солнцем, цветущая, такая, какой я её помню до бомбежки Дистрикта. Я ступаю босыми ногами по пушистым травам, знаю, что дальше увижу могучие стволы вековых деревьев, зеленые верхушки, раскачивающиеся от сильных порывов ветра. Лес - это свобода, лес - это мудрость, а ещё это кладезь тайн. И я иду туда в надежде на то, что именно сегодня, сейчас я стану свидетельницей чего-то запретного. Делаю широкий шаг и уже готовлюсь сорваться с места, как меня окликает знакомый голос. Это Пит, стоит неподалеку, зовет меня и машет рукой. Я сразу же расплываюсь в счастливой улыбке. Здесь так чудесно, и он рядом. Мы идем навстречу друг другу, как вдруг земля под ногами начинает плавиться, с неба летят раскаленные шары, в воздухе запахло гарью и жженой кожей. Отовсюду слышатся крики о помощи, мольбы. Люди, взявшиеся из неоткуда бежали в неизвестном направлении, спасаясь от бомбежки. Мое внимание привлек лишь один силуэт, к которому я так стремилась побыстрее попасть, но я опоздала. Огонь пропитывал его тело, разрастаясь с каждой секундой. Беспощадное пламя, убивало его, миллиметр за миллиметром, он упал на колени и закричал мое имя, прося о помощи, и я бежала к нему, бежала, кажется, целую вечность, пока языки пламени стремительно подбирались к его шее, лицу, волосам. На моих глазах Пит превращался в рождественскую елку. Он корчился от боли и кричал, его голос раздавался совсем близко, но я ничего не могла сделать, я не могла помочь ему. Но вот я рядом, вот я с ним, только Пита больше нет, на его месте осталась лишь кучка пепла, которую ветер безжалостно развевает в разные стороны. Собственная беспомощность и ярость вырывались из моего горла, душераздирающими криками, но тут меня стали вытаскивать из этого состояния сильные руки. А я не хочу, я останусь здесь, с ним. Пытаюсь сопротивляться, брыкаться, но тщетно, оно сильнее.

- Китнисс! Китнисс, все хорошо, я с тобой! - темная комната, сильные теплые руки, родной голос. Пит.

Ужас, липкими щупальцами окутавший мое сознание, ещё не собирался отступать поэтому, я пытаюсь отстраниться, судорожно глотая воздух, кожа покрылась мурашками, а сердце стучало, как бешенное. Как только глаза привыкли к темноте, я различила знакомые черты испуганного лица.

- Пит, - выдохнула я, бросаясь в его объятья.

- Да.

- Зачем ты ушел? Зачем оставил меня одну? - кричала я захлебываясь слезами, прижимаясь ближе всем телом.

- Я никуда не уходил, Китнисс, я ведь обещал быть с тобой, - прошептал он целуя меня в висок.

Вспоминаю, страшные картины из моего сна. Его обугленное тело, его глаза в которых постепенно угасала жизнь, а самое страшное, что я ничем не могла помочь ему. На прикроватной тумбочке щелкнул ночник, и я смогла разглядеть лицо Пита лучше. Голубые глаза, излучавшие ранее дружелюбие и безмерную любовь, теперь были полны нежности и тревоги.

- Я причиняю всем лишь боль.

- Прекрати винить себя, Китнисс, - его голос спокойный, ровный и…уставший, он уже, видимо, устал выслушивать мое нытье. Пит смотрит мне прямо в глаза и нервно проводит рукой по лицу.

- Мне ты принесла отнюдь не боль.

Это неправда, Пит.

- Поцелуй меня, - шепчу я и тянусь к нему.

Сама не знаю, что заставило меня сказать это, но одно я знаю точно, что если сейчас не почувствую на своих губах его, не почувствую его тепла рядом с собой, то просто сойду с ума. Я вздрогнула, когда его рука коснулась моих волос, но в ту же секунду коснулась своими губами его губ. Пит, не раздумывая, ответил на поцелуй, он пододвинулся ближе и провел кончиком пальцев по моей щеке, спускаясь к ключице. Воздуха стало не хватать, и мы разорвали поцелуй, но лишь для того, чтобы набрать в легкие побольше кислорода. А потом мы вновь припали к губам друг друга, уже более страстно, требовательно. С тихим стоном Пит оторвался от моих губ и начал целовать шею, отдаваясь его ласкам, я запрокинула голову и притянула его ближе к себе, заставляя нависнуть надо мной. Внутри снова зародилось приятное тянущее ощущение. Но тут Пит остановился, будто передумал. Открыв глаза и приподнявшись на локтях, я потянулась губами к его уху и прошептала, прикусив мочку.

- Я хочу тебя, - моя речь была прерывистой из-за сбившегося дыхания.