Не делай добра

— Я нутром чуяла, что с Коробченко что-то не так, но понимала, что не она рулит всей этой аферой. Еще я знала, что подпись Фурсенко — поддельная. Насчет остальных эксперт, кстати, тоже сомневался. Еще меня удивило столь своевременное появление Валерии с жалобами на слежку. Она с самого начала не вызывала у меня доверия — с тех самых пор, как стало ясно, что она не просто отправила Широкова к Джамалии на дачу, но и соврала нам, рассказывая о нападении. Позже ей пришлось признаться, что он не пытался причинить ей вред, а она приняла от него деньги. Широков утверждает, что Валерия сама намекнула, что скажет ему адрес, если он ее подмажет. Шеин выбил для Коробченко наружку, но они не заметили слежки, о которой она рассказывала. Все это наводило на мысль о том, что Гуруля пытаются подставить. Мне повезло, что Санжитма дала согласие на эксгумацию, ведь ни Агван, ни Аюна этого ни за что не сделали бы, опасаясь, что будет доказано существование наследников по завещанию, а они сами не получат ни копейки.

— Ты уже тогда начала подозревать доктора?

— Да. Антон Шеин выяснил, что брат Арутюнян лечился у Жидкова. Он был к Джамалии ближе всех, и, скорее всего, именно он подменил сперму. Конечно, ошибку могли допустить работники медицинского центра, но такое могло случиться один раз, а тут — целых три! Кроме того, в случае ошибки медиков Коробченко вообще не вписывалась в схему.

— Не проще было потребовать у доктора пройти ДНК-тест?

— Тогда мы сумели бы предъявить ему только мошенничество, а убийства Джамалии, беременных женщин и смерть адвоката Фурсенко так и остались бы не раскрытыми. Более того, я была почти уверена, что Жидков вряд ли убивал своими руками: у него, несомненно, имелся подельник.

— Ты хотела поймать его с поличным?

— Да.

— И для этого придумала историю с якобы бывшей девушкой Даши?

— Верно.

— Как такое вообще пришло тебе в голову?

— Навеяло правдивой историей Даши. Помните его девушку, которая не смогла выносить ребенка? Но ведь у Даши была жизнь и до того, как он пристрастился к наркотикам. Мне требовался период времени, когда Жидков еще не познакомился с семейством Джамалии — только в этом случае я могла его надуть и заставить поверить в то, что это правда. Я попросила Катерину мне подыграть, мы даже нашли Рому Лопухова, лилипута, — идейку, кстати, подбросил Шеин, который уже работал с ним.

— Ну, у тебя получилось! — широко улыбнулся Дед.

— Повезло, что Скворцов оказался наркоманом, иначе нам вряд ли бы удалось так легко его разговорить. Тогда пришлось разболтаться и Жидкову. Само собой, он пытается часть вины переложить на Скворцова, на Коробченко и даже на своих жертв, но одно очевидно: Скворцов и Жидков отправятся на нары. Валерия никого не убивала и даже не заставляла убивать. Она лишь хотела получить бабки. И Жидкова. Если она продолжит сотрудничать, то избежит суда: у нее вскоре родится ребенок, что наверняка станет смягчающим обстоятельством. В конце концов, по закону она виновна лишь в мошенничестве.

— Ты умница! — похвалил Дед, потрепав Аллу по руке. — Вы все молодцы, я никогда не сомневался в вашей группе. Похоже, вы сработались?

— Сработались, Андрон Петрович, — согласилась Алла с улыбкой. — Очень даже хорошо сработались!

— Что ж, ступай к своим ребятам, Аллочка. Скажи им, что я доволен и что это обязательно отразится на их премии.

— Спасибо, Андрон Петрович!

— Вам спасибо. Ну, дуй давай!

Едва войдя в кабинет, Алла сняла трубку, чтобы позвонить Мономаху и рассказать о результатах расследования. Доктор не ответил, и она поняла, что он, скорее всего, на операции. Тогда она набрала номер Марины. Диетолог не просто позволяла, но даже настаивала на том, что необходимо радовать себя пару раз в месяц чем-нибудь запретным. «Организм должен понимать, что его не навсегда лишили вкусностей, — говорила она назидательно. — Он должен верить, что время от времени будет получать пирожки и пышки, варенье и конфеты, и тогда не станет делать запасы впрок. Только не увлекайтесь, — тут же добавляла она, — а не то придется неделю есть одну морковку и брокколи на пару!»

Вот Алла и решила устроить себе праздник в честь успешного завершения расследования. Оставались еще кое-какие формальности, но это в основном касалось бумажной работы. Адвокат Марина Бондаренко, с которой они дружили много лет, всегда с удовольствием соглашалась поесть — где угодно, когда угодно и практически что угодно. Несмотря на лишний вес, Марина, в отличие от Аллы, и не думала комплексовать по этому поводу. В только ей известных местах она покупала красивую одежду пятьдесят восьмого размера, умело пользовалась макияжем и, являясь, несмотря на сорокапятилетний возраст, обладательницей великолепной кожи, волос и приятных черт лица, имела успех у противоположного пола. Время близилось к обеду, и Алла предложила подруге встретиться в их кафе, находившемся на полпути от офисов обеих. Собираясь на выход, Алла, не испытывая ни малейших угрызений совести, мечтала о большом куске шоколадного торта.

Эпилог