Не дели любовь...

Черт, она всегда была трусихой! В частности касаемо чужого мнения на её счет, и на счет собственных действий и поступков. Пожалуй, именно поэтому в большей степени и совершала ошибки. Желая понравиться, желая показать, что не хуже других… Доказать что-то, а что и сама не могла толком понять. Так было тогда с Мишкой, когда завязалась вся эта история, так было и с Лёшкой… Хоть и пыталась всячески скрыть свои страхи за внешней бравадой невозмутимости. Но только если от других это можно было скрыть, то от себя никак… А может и не стоит больше ничего и ни от кого скрывать? Ни от себя, ни от Лёшки. В конце концов, неужели она не имеет права, хоть раз в жизни почувствовать себя слабой женщиной? Всего один раз и только с любимым?

- Лёша… - подчиняясь мимолетному порыву, на выдохе прошептала Кира, осторожно сжав в ладошке большую руку мужчины.

Ответа не последовало и девушка медленно, из-под опущенных ресниц взглянула на его профиль. Веки слегка подрагивали, но были опушены, а размеренно вздымающиеся крылья носа говорили о том, что Алексей уже окунулся в блаженное забытие. Уснул. Возможно, не так крепко, как хотелось бы…

А может оно и к лучшему? Нужно ли ей быть сейчас этой самой слабой женщиной? Возможно, и не для неё все это… Нужны ли эти нелепые разговоры? Если да, то для чего… К тому же сейчас им явно не суждено быть озвученными. Лёша спит. А будить, и нарушать его сон, Слепцова не хотела. Пожалуй, в виду желания заботится о нем… Почти как раньше.

Кира тоже хотела бы уснуть. Позволить себе до конца расслабиться в любимых объятиях. Забыть обо всем на свете и окунуться в тот мир, где есть они лишь вдвоем. Но быть может из-за недавнего кошмара, а быть может из-за полного осознания своей глупости, никаких намеков на сон больше не было. Более того, как-то мгновенно пропало желание идти на откровенный разговор, сменяясь очередными страхами и не желанием ощущать на себе жалость…

Прижавшись на мгновение губами к руке мужчины, Кира, затаив дыхание, осторожно освободилась от крепких объятий, хоть и не особо этого хотела. Но так, наверное, нужно…

Подсунув вместо себя подушку, чтобы как-то компенсировать потерю, оценивающим взглядом пробежалась по спальне. Первые солнечные лучики, проникающие в спальню, сквозь не до конца задернутые шторы, позволили в полной мере оценить окружающую обстановку. А точнее разгром, оставшийся, после этой ночи. Казалось, что вещи везде!

Медленно сползя с кровати, Кира стыдливо прикрыла лицо руками. Боже, что она опять наделала? Как умудрилась опуститься до совершения очередной роковой своей ошибки? Как она вообще после всего этого будет смотреть Лёшке в глаза? Как будет вести себя с ним? Этой ночью они совершили еще одно безумство, последствия которому вполне вероятно еще предстоит разгребать под обломками вспыхнувших чувств… Еще одна ночь, после которой гарантировано будут сожаления. Возможно, не сейчас, но позже, так точно… Ночь, после которой Кира, как оказалось, не совсем готова столкнуться лицом к лицу с любимым мужчиной и выслушать все, что он может рассказать в свое оправдание.

Оглянувшись на спящего Алексея, Кира быстро собрала все разбросанные вещи, и аккуратно, насколько можно было вообще это сделать со смятой одеждой, сложила на кресле. И на ходу натянув, брошенное в спешке от вчерашних сборов, платье, снова посмотрела на Лёшу, пробегаясь взглядом по безупречному телу и любимому лицу, словно желая запечатлеть в памяти каждую мелочь, связанную с этим мужчиной. Тяжело вздохнула и, сжав руки в кулачки, до крови впиваясь ногтями к ладони, резко развернулась и босиком выскочила из спальни. В этот раз, сбегая даже не от Лёшки, а от самой себя…

А ведь когда-то ничто, и никто не могло заставить её сбежать от любимого мужчины… А сама она лишь сильнее стремилась приблизится к нему… Но в отличие от сегодня, тогда все было совсем по-другому…

- Кира, только прошу Вас, недолго. Он еще очень слаб. И вообще, постарайтесь не воспринимать все слишком эмоционально. Просто сами понимаете, авария была довольно серьезной, поэтому…

- Спасибо, Петр Степанович, - натянуто улыбнувшись доктору, оборвала Слепцова, и осторожно приоткрыла белую дверь, ведущую в палату.

Беглый взгляд по тускло освещенной ночными лампами, комнате… Размеренный писк всевозможных реанимационных приборов, поддерживающий жизнедеятельность организма… И глаза мгновенно зацепились за, казалось, бездыханно лежащего на кровати мужчину. В этот миг сердце, словно замерев на секунды, вмиг разорвалось на тысячи маленьких кусочков, пронзая острой болью каждую клеточку тела… Выворачивая всю душу наизнанку…