Не делись со мной секретами

— Ты слышала меня. И не смотри на меня такими невинными глазами. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

Счастливый Тайлер пробежал между отцом и теткой, послав свой новый самолет в пике над самым полом, не замечая напряженности ситуации.

Ни Барри, ни Джесс не сдвинулись с места. Оба стояли, как вкопанные — Барри у тахты, Джесс возле кресла, — как будто ждали, что что-то произойдет, кто-то вмешается.

— Не звонят ли в дверь, или мне показалось? — спросила Джесс, довольная тем, что на лице Барри появилось нечто похожее на улыбку. Если и возникнет спор, а между Барри и ею он всегда возникает, когда они собираются вместе, то это будет не по ее вине. Она дала себе в этом слово во время тех тридцати минут, которые потратила на поездку от своего дома до респектабельного пригородного района.

— Очень хорошо, — произнесла Морин, неожиданно появляясь в дверях. — Похоже, вы ладите.

Барри тут же подскочил к жене, поцеловав ее в щеку.

— Нас трудно поссорить, — заверил он ее.

Морин обворожительно улыбнулась, посмотрев на мужа и сестру. Несмотря на то что она, наверное, сильно устала, Морин вся сияла в своей белой кофточке и черных шерстяных брюках. Ее фигура почти полностью восстановилась, отметила про себя Джесс, гадая, не уговорил ли Барри свою жену возобновить регулярную физзарядку. Как будто уборки в большом доме и ухода за тремя малолетними детьми было ей недостаточно.

— Ты выглядишь великолепно, — сказала Джесс совершенно искренне.

— А ты выглядишь уставшей, — заметила Морин, обняв сестру. — Высыпаешься ли ты?

Джесс пожала плечами, вспомнив свой недавний кошмар.

— Посмотри, что мне дала тетушка Джесс, — выкрикнул Тайлер, сидя на полу и размахивая своим новым самолетом.

— Какая прелесть! Я надеюсь, ты сказал «спасибо».

— Твоя сестра считает необязательным говорить это, — заявил Барри, подходя к стойке домашнего бара и наливая себе шотландского виски с содовой. — Кому что налить?

— Только не мне, — сказала Морин. — Какой красивый свитер, Джесс! Тебе надо почаще надевать голубое. Этот цвет тебе очень идет.

— Свитер зеленый, — поправил Барри, поднимая глаза на свояченицу. — Разве не это ты сказала, Джесс?

— Ну нет, он определенно голубой, — безапелляционно заявила Морин. — Нет вопроса.

— Близнецы заснули? — спросила Джесс.

— Пока что да, но спят они недолго.

— Я кое-что купила им.

— О Джесс, тебе не надо покупать им что-то всякий раз, когда ты к нам приходишь.

— Нет, надо. На что же тогда тетушки?

— Хорошо, спасибо. — Морин взяла из рук Джесс пакет магазина «Маршалл Филд» и заглянула внутрь.

— Это просто детские нагруднички. Мне они показались симпатичными.

— Прелестные! — Морин вытащила небольшие матерчатые ворсистые нагруднички, на которых были нарисованы ярко-красные яблоки и ягоды. — О, взгляни вот на эти! Какие милые, правда, Барри?

Джесс не слышала, что ответил Барри. «Неужели это действительно ее сестра? — задавала она себе вопрос. — Неужели у них одна мать? Неужели женщина, которая закончила с отличием один из лучших колледжей страны, может быть очарована двумя пятидолларовыми фартучками из магазина „Маршалл Филд“? Неужели она действительно может показывать их мужу, ища его одобрения?»

— Так что же произошло сегодня в суде? — спросила Морин, как будто чувствуя, что Джесс не по себе. — Приговор вынесен?

— Неправильный приговор.

— Вы все ожидали этого, правда? — Морин взяла Джесс за руки и повела ее к тахте, не выпуская ее руки из своих, даже когда они обе сели.

— Но я надеялась!

— Борьба, наверное, была жестокая.

— Твоя сестра тоже не отличается мягкостью, — заметил Барри, отпивая коктейль, а потом, не отрывая губ от бокала, почти осушил его. — Разве это не так, Джесс?

— Ты что-то видишь в этом плохое? — в голосе Джесс прозвучало подзадоривание.

— Ничего плохого, пока это ограничивается залом суда.

Не клюй на наживку, предостерегала она себя. Не дай ему задеть себя.

— Понятно, — все же протянула она. — Хорошо быть сильным, когда дерешься за кого-то, а не за себя.

— Кто говорит о том, что тебе надо постоянно драться?

— Не думаю, что Джесс крепкая женщина, — высказала предположение Морин, в тоне ее голоса слышался вопрос.

— Скажи мне, Джесс, — спросил Барри, — почему так получается, что как только женщина получает некоторую власть, она теряет чувство юмора?

— А почему мужчина, когда ему не удается быть забавным, ставит под вопрос чувство юмора женщины? — отпарировала Джесс вопросом.

— Существует большая разница между тем, чтобы быть сильным и быть жестоким, — продолжал Барри, возвращаясь к своей первоначальной мысли и подчеркивая ее кивком головы, как будто это была истина, очевидная для всех. — Мужчина может позволить себе иметь оба этих качества, женщина — нет.

— Джесс, — мягко вмешалась Морин, — ты же знаешь, что Барри просто дразнит тебя.

Джесс вскочила на ноги.

— Ничего себе «дразнит»! Подонок!

Тайлер навострил уши, посмотрев на тетку.

— Пожалуйста, следи за тем, что говоришь, — предостерег Барри.

Его упрек уколол Джесс сильнее, чем если бы она получила пощечину. Она отчаянно надеялась, что не расплачется.