Не делись со мной секретами

— Я тоже скучаю по ней, — спокойно произнес он, и Джесс поняла, что он имел в виду ее мать.

— Я думаю, что со временем боль утихнет, — сказала Джесс, позволив Дону отвести себя к тахте. Она сидела рядом с ним, он обнимал ее, покачивая.

— Все это просто отходит все дальше в прошлое, — заметил он.

Она грустно улыбнулась.

— Я так устала.

— Положи голову мне на плечо, — предложил он, и она сделала это, признательная за то, что ей указывали, что надо делать.

— А теперь закрой глаза и попытайся вздремнуть.

— Я не смогу заснуть. — Она сделала слабую попытку подняться. — Мне действительно надо съездить к миссис Гамбала.

— Миссис Гамбала сама позвонит тебе, когда что-нибудь узнает о Конни. — Он прижал ее голову к своему плечу. — Т-сс, усни.

— А как же твоя подружка?

— Триш взрослая. Она поймет.

— Да, она очень понятливая. — До Джесс донеслась пустота ее голоса, она чувствовала, что ее сознание тупеет, глаза смыкаются. Она с усилием открыла отяжелевшие веки. — Возможно, потому, что она работает в больнице.

— Ш-ш.

— Похоже, она неплохой человек.

— Она славная.

— Но мне она не нравится, — сказала Джесс, закрывая глаза.

— Знаю, что не нравится.

— Сама я не очень хороший человек.

— И никогда не была хорошим человеком, — продолжил он ее мысль, и Джесс почувствовала, что он улыбнулся.

Она могла ответить тоже улыбкой, но мышцы лица не повиновались ей. Они находились в покое.

* * *

В следующее мгновение она заснула, и зазвонил телефон.

Она открыла глаза и увидела себя в стерильно чистом кабинете врача.

— Звонят вам, — сказал доктор, вынимая из сумки черный телефонный аппарат. — Это ваша мать.

Джесс взяла трубку.

— Мама, ты где находишься?

— Произошел несчастный случай, — ответила ей мать. — Я нахожусь в больнице.

— В больнице?

— В отделении мозговых заболеваний. Меня подключили ко всем этим аппаратам.

— Я сейчас же приеду.

— Поторопись. Долго я не смогу ждать.

Джесс оказалась вдруг перед нортвестернской больницей Мемориал, дорогу ей преградили шеренги разгневанных пикетчиков.

— Против чего вы протестуете? — спросила Джесс медсестер, в частности молодую женщину с короткими светлыми волосами и глубокими ямочками на щеках, которые очень сильно выделялись на лице.

— Против двуличия, — ответила просто женщина.

— Не понимаю, — пробормотала Джесс, перенесясь в следующую секунду в оживленную комнату для медсестер. Полдюжины молодых женщин в накрахмаленных белых шапочках, в поясах для чулок стояли возле стойки, увлеченно разговаривая. На Джесс никто даже не взглянул.

— Я пришла сюда к матери, — крикнула Джесс.

— Вы разминулись с ней, — ответила одна из медсестер, хотя губы ее не шевелились.

— Куда она отправилась? — Джесс повернулась и схватила за рукав проходившего мимо санитара.

Перед ней возникло лицо Грега Оливера.

— Ваша мать ушла, — ответил он ей. — Она пропала.

В следующее мгновение Джесс уже была на улице, где был родительский дом. На углу стоял длинный белый лимузин, мотор работал на холостых оборотах. Джесс наблюдала, как открылась дверца машины, и из нее на тротуар вышел мужчина. Было темно, и Джесс не могла толком разглядеть его лицо. Но она чувствовала, что он медленно приближается к ней большими шагами, чувствовала, что он поднимается по парадной лестнице за ней, протягивает к ней руку. Тогда она открыла дверь и захлопнула ее за собой. Он сильно надавил лицом на сетчатую дверь, его отвратительная ухмылка проступала через ячейки решетки.

Она издала вопль, ее крики пронзили границу между сном и явью, разбудив ее с резкостью будильника. Она вскочила на ноги, как сумасшедшая, размахивая в темноте руками. Где она находилась?

Дон тут же подскочил к ней.

— Джесс, все в порядке, все в порядке! Тебе приснился дурной сон.

Она все вспомнила: вечеринка, вино, Триш, миссис Гамбала, Дон.

— Ты все еще здесь, — с благодарностью произнесла она, опять падая в его объятия, вытирая с лица слезы, перемешанные с испариной, пытаясь успокоить отчаянно колотившееся сердце.

— Глубоко дыши, — посоветовал он. Его голос звучал неровно, сонно: — Хорошо, деточка. Вдох. Теперь выдох. Полнее. Правильно. Получается.

— Мне приснился старый сон, — прошептала она. — Помнишь? Сон, в котором меня поджидает смерть.

— Ты же знаешь, что я не позволю никому причинить тебе зло, — успокоил он ее более твердым голосом. — Обещаю, что все будет в порядке.

Совсем как мать, думала она, уютно чувствуя себя в его руках.

Примерно полчаса ее голова покоилась у него на плече, потом он проводил ее в спальню.

— Думаю, время ложиться спать. Ничего, если я оставлю тебя одну?

Джесс слабо улыбнулась, когда Дон уложил ее, одетую, под одеяло ее двуспальной кровати. С одной стороны, ей хотелось, чтобы он остался, а с другой — чтобы ушел, такие же противоречивые желания раздирали ее, и когда они жили вместе. Будет ли она когда-нибудь знать с полной определенностью, чего же она хочет? Повзрослеет ли она наконец?

Но разве это возможно без матери?

— Со мной будет все в порядке, — заверила она его, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб. — Дон?..

Он замер.

— Ты славный человек, — сказала она ему.

Он засмеялся.