Не для прессы (СИ)

- Насколько мне известно, их отношения носят теплый дружеский характер. В них нет и намека на те чувства, которые существуют между принцем и вами, - слушая его, мне вдруг стало интересно: сколько он знает о нас с принцем, и стало противно от того, что повстанцы вмешиваются в мою личную жизнь. В самые интимные моменты жизни во дворце я с принцем не была только вдвоем.

- И сколько ваши люди за нами наблюдали?

- Я понимаю ваше возмущение, но могу вас заверить: мы наблюдали за вами со стороны, а после Хэллоуина мы не смотрели за вами. Я сам видел вас с принцем Максоном во дворце на празднике.

- Вы были во дворце?

- Конечно. Мы тоже время от времени развлекаемся, - на губах у предводителя повстанцев заиграла лукавая улыбка , и он вдруг стал лет на 5 моложе.

- А что же вы собираетесь делать с нелюбовью народа ко мне?

- Тут вы тоже заблуждаетесь.

- Ну уж нет, я своими глазами видела журналы с голосованием.

- Во дворце? - слегка насмешливо спросил мужчина и, когда я кивнула, продолжил свою мысль, - А вы никогда, леди Америка, не задумывались,, для чего эти журналы оказались перед вами? Король хотел, чтобы вы это увидели. Он заподозрил, что вы не так просты и глупы, чтобы беспрекословно ему подчинятся, и, кроме этого, вы непостижимым для него способом влюбили в себя его сына.

- Зачем ему, чтобы я видела эти журналы?

- Чтобы вы пали духом. Вы никогда не думали, что то голосование может быть подставным? - в смысле подставным? Что он хочет этим сказать?

- Разве оно не отображает действительность.

- Нет, - мистер Прескот повернулся на своем стуле и взял стопку газет и положил их передо мной, - Смотрите сами.

Я взяла в руки сначала одну статью, затем вторую, третью, четвертую, не в силах поверить своим глазам. В разных газетах в разное время писалось о моем лидирующем положении, о надежде народа, что я стану следующей принцессой Иллеа. Когда я взяла в руки газету последнюю по дате, журналист, написавший ее, был очень расстроен тем обстоятельством, что я пропала из дворца, и в самом конце назвал меня «наша принцесса».

- Но как такое возможно? – я подняла на моего собеседника удивленный взгляд. Эти статьи разительно отличаются от того, что я читала в журнале Селесты.

- Народ полюбил вас еще в аэропорту, как только вы приехали. Всем очень понравилось, как вы мило обратились с маленькой девочкой. А после вашего проекта и вашего стремления несмотря ни на что помочь вашей подруге вы покорили их сердца. На самом деле любимица народа вы, яркая и решительная, а не леди Крисс.

- Зачем это королю?

- Все очень просто, он видит в вас угрозу. А теперь посмотрите на экран. Думаю, после этого ваши сомнения относительно принца Максона развеются.

Я оглянулась назад и в правом углу заметила большой телевизор, который вмиг загорелся. На экране появился Максон. Таким бледным и растерянным я его еще не видела. Со стороны могло показаться, что он в порядке, но я знаю его очень хорошо, чтобы увидеть, как он растерян и как ему больно.

- Ваше величество, как вы прокомментируете похищение леди Америки?- возле Максона возник Гаивриил Фарадей с серьезным, что для него очень непривычно, видом.

- Я очень расстроен сложившимися обстоятельствами. Я никогда не хотел, чтобы кто-то из девушек пострадал, тем более леди Америка. Никто из девушек ни в чем не виноват. И я больше не намерен подвергать их опасности. Я отпущу каждую, кто захочет уехать. Держать их около себя и подвергать опасности я не собираюсь. Они вправе сами выбрать: остаться в Отборе или уехать домой. Мне искренне жаль, что подобное случилось с леди Америкой. Я надеюсь, что она цела и невредима. Скажите, что вам нужно, и мы сделаем все, что вы хотите, только оставьте мисс Сингер в покое и верните ее во дворец. – Максон замолчал, и я заметила следы пудры на его лице. Как же он должен себя чувствовать, если для простого интервью ему нужен грим?

Экран потух, а я все еще пыталась понять, что происходит. Я забыла и о больной ноге, и о растрепанных волосах, и о порванном платье, и о простуде. Душа болела за Максона, хотя пострадала я сама.

- Вы его любите, - мистер Алисер Прескот подошел ко мне и протянул мне носовой платок. Я рассеяно коснулась щеки и только тогда поняла, что плачу.

- А как же северяне? Что они хотят от королевской семьи?

- Вы еще не поняли? Северян нет, точно так же как и южан. Раньше были, но мы давно уже объединились.