Не допивай ближнего своего (СИ)

— А если я не тебя балую, а себя? Если предположить, что мне иногда хочется, чтобы ты был чуть грубее, а я ничего не мог тебе противопоставить?

— Ты и такие игры любишь? — восхитился Антон. — Эксгибиционист мой светленький.

Мужчина вплелся пальцами в мягкие пряди и потянул за волосы, заставляя Камелу задрать голову вверх. Жестко провел языком по нижней губе и куснул ее. Вампир тихо зашипел, словно возмущаясь, но сам прижался плотнее. Ладони вцепились в плечи, притягивая еще ближе.

Помучив губы в свое удовольствие, Антон отстранил руку вампира и перевернул его спиной к себе. Рывком джинсы с Камелы были сняты до колен, а футболка задрана. Кусаться мужчине нравилось не меньше вампира, он переключился на шею и плечи. Покорность и податливость приятно будоражили, рассудок подернулся тягучей дымкой желания, но брать Камелу на сухую мужчина все равно бы не согласился. Зафиксировав бедра, мужчина опустился на одно колено и развел половинки, чтобы через миг подразнить языком нежную трепещущую дырочку.

Камела, тихо застонав, выгнулся, словно приглашая. Ладони вампира легли на руки Антона, мягко поглаживая внутреннею сторону запястья большим пальцем.

Затягивать с подготовкой Антон не стал, сплюнул на ладонь и растер импровизированную смазку по члену. Пристроившись, вошел сразу, по самые яйца. Стон приятно порадовал слух, и, не давая привыкнуть, мужчина начал трахать жестко и властно.

Резкие движения, на грани боли и удовольствия, и вампир выгибается, как-то слишком громко и развратно стонет, покорно и с явным удовольствием подстраиваясь под желания мужчины. Ощущение собственного бессилия, зависимости и одновременно нужности возбуждают Камелу не хуже, чем тяжелые, сильные человеческие ладони на бедрах. Антон не дает двигаться, выбирать темп, и из-за этого медик вынужденно замирает, полностью отдаваясь под власть своего донора.

— Какой ты горячий, гибкий, — бессвязно шептал Антон, вколачиваясь в любимого, — узкий, в тебе так сладко.

Ладони прошлись по бокам, погладили живот, и пальцы сдавили твердые камешки сосков.

Камела чуть слышно ахнул, попытался уйти от чуть грубоватой ласки, но только прижался спиной к груди Антона. Бессильно простонав, зарылся обеими руками в волосы человека, подставляясь под ладони жениха всем телом.

— Я скоро… — прохрипел Антон, язык нырнул в так удачно оказавшееся рядом ушко. Рука накрыла член вампира, начиная быстро и сильно дрочить. Облизав ракушку, мужчина втянул в рот мочку уха, покусывая и посасывая ее, держался из последних сил. Спина покрылась испариной.

У вампира уже не хватило самообладания сообщить, что он тоже почти на грани, вместо слов с губ сорвался совсем уже жалобный стон, и оргазм, сладкой, ленивой волной выгнул его тело. Антон спустил следом и, не разжимая объятий, увлек за собой на пол Камелу. Потерся о висок носом и поцеловал прикрытые веки.

— Ты нормально?

— Я отлично, — потянулся вампир и тут же скривился. — Только спина болит.

Недолго думая, Камела перебрался с жесткого и холодного пола на теплого, пусть и не совсем мягкого Антона, где и свернулся клубком, впервые позволив себе утробные, похожие на мурлыканье обычного домашнего кота, звуки.

Антон даже не нашелся что ответить, сердце защемило от нежности, а на губах появилась улыбка счастливого до безобразия безумца. Боясь разрушить миг сытой безмятежности, мужчина лишь спокойно гладил самыми кончиками пальцев спину вампира, иногда ладонь ложилась на затылок, массируя кожу головы.

— Тебя раздражает? — тихо спросил Камела, силясь унять урчание.

— Меня до костей пробирает, — восторженно отозвался Антон. — Теперь буду приставать к тебе с просьбой помурлыкать мне на ушко. Или перед сном, как колыбельную, — рассмеялся мужчина.

— Я это не контролирую, оно само. Максимум, могу унять, — предупредил вампир и потерся носом о подбородок любовника.

— Не надо! — быстро заверил мужчина. — Я теперь буду провоцировать твою мурчатильную способность.

Затянувшись крепким табачным дымом, Рыж покосился на мелкого упыристого лоха и вновь отвернулся. Одним глотком допив приторно-сладкий кофе, смахнул кружку, скидывая её с крыши.

Лайнел боязливо посмотрел в сторону хмурого Рыжа и мучительно покраснел, когда их взгляды встретились. Вампир подтянул к себе колени и уткнулся в них лбом.

— Мелкий, тебя ж прет изнутри, харэ тянуть кота за яйца, выкладывай, — подбодрил синеглазого беспризорник, как мог.

— А я могу к тебе подойти?

— А че нет? В отличие от тебя я не кусаюсь, — отозвался подросток.

Лайнел шустро подполз к Рыжу и поставил перед ним накрытые одна другой тарелки.

— Вот. Ты любишь мясо, больше сладостей, поэтому тебе я приготовил запеканку, — гордо заявил Лайнел. — Только я ее немного пересушил…

Вампир сник. Рыж ухмыльнулся, откинул лишнюю тарелку и взял кусок прямо рукой. Попробовал и с набитым ртом заверил мелкого:

— Это самое вкусное из всего, что я ел.

Легким движением взъерошил светлые волосы, подбадривая, и неожиданно спросил:

— Кем тебе приходится суицидник?

Лайнел заулыбался при мысли о Роме. Но быстро скуксился под хмурым взглядом Рыжа.