Не доставайся никому!

– Вообще, блин! А ты правда обо мне тогда переживал? – Тая подошла к Володе, обняла его, комкая пиджак, но, кажется, он этого почти не заметил. – А мне-то как раз никто и не угрожал. Этот Савосин нагло заявился, попытался прощупать меня на предмет информации, но я, как рыба, нема и глуха! Он поскалился-поскалился, да и ушел.

– Но мою квартиру они в самом деле навестили, все перевернули вверх дном, – сморщился от неприятных воспоминаний Новиков. – Слава богу, всю банду накрыли! Андрюшка нашелся, молодец, ума хватило посидеть тихо у друзей и носа на улицу не показывать.

– Ты знаешь, ума у всех на все хватило! – Тая подхватила подол длинного, в пол, платья, подбежала к окошку. – Ой, приехали, Володь! Приехали! Стучись к ней!

Он стукнул для порядка пару раз в дверь спальни, тут же ее распахнул, уперся взглядом в белоснежное пышное облако, из которого на него смотрела растерянная Алиса.

– Ну, чего ты? Готова? Они приехали!

– Господи, Володь, я боюсь. И чего Петр Иванович не согласился сопроводить меня к венцу?

– Аристов молодец, все понимает, он в ресторане тебя ждет с Андрюшкой. Давай, давай, в дверь звонят.

Алиса вышла из спальни, застыла рядом с круглым столом, накрытым по случаю ее свадьбы белоснежной льняной скатертью. Две бутылки шампанского, коробка конфет…

– Тайка! – зашипела она, вслушиваясь в невнятный разговор в прихожей. Кажется, это не Макс. – Ты конфеты сперла?!

– Я. Есть хочу! – пожаловалась та, подскочила, ткнулась губами в Алисину щеку. – Ты хоть это мне прости.

– Я все тебе простила, – возразила со вздохом Алиса. – Но конфеты!!! Это уж слишком!

Они рассмеялись то ли от счастья, то ли от нервного возбуждения и не заметили, как в комнату вернулся Новиков в сопровождении высокой моложавой дамы в красивом кремовом платье и жемчугами в три обхвата вокруг шеи.

– Девчонки, хватит ржать, – шикнул на них Володя. – Тут это…

– Что?

– Алиска, это твоя мать как будто…

И он отступил за спину дамы, которую Алиса ни разу в жизни своей не видела. И видеть, наверное, не хотела, особенно сегодня. Зачем она приехала?

– Здравствуй, дочь, – низким красивым голосом поздоровалась женщина, прошла по комнате, остановилась напротив. – Спасибо, соседи позвонили, сообщили, что ты замуж выходишь.

– Спасибо, напомнили, что она у вас есть! – зло фыркнула из-за Алискиной спины Тая.

– Я о ней не забывала, девушка, – надменно оборвала мать Алисы. – Никогда не забывала! – она взглянула на дочь. – Ненавидишь меня?

– Я…

Алиса покачала головой, поняв вдруг, что вообще ничего не чувствует к этой женщине. Ни злости, ни радости, ни щенячьего восторга, ни обиды. Ничего!!!

Как она радовалась, когда Андрей нашелся. Как прыгала, повиснув на шее у Аристова, когда его освободили! Как много было радости, счастья, света и добра.

А тут…

– Для того чтобы ненавидеть, надо для начала полюбить, – произнесла Алиса. – Я же ничего не чувствую, совсем ничего.

– Честная девочка, умница, – похвалила красивая дама, шагнула еще ближе, взяла Алису за руку. – Может, попробуем, а? Может, дашь нам обеим шанс?

Алиса промолчала, но руки не отняла, странным образом уютно устроились ее пальцы в ухоженной ладони чужой для нее женщины.

– Сейчас не время, – снова встряла Тая, сердито сопя. – Не время выяснять отношения, девочки. Нам нужно встречать жениха.

– Этим и займемся, – высоко вскинув подбородок, распорядилась дама и властно хлопнула в ладоши. – Итак, где он?..

Потом был просто хоровод из смеющихся и улыбающихся лиц, красивых нарядов, букетов. Кружилась голова от солнца, бьющего в глаза. Подгибались ноги от волнения, когда шла под руку с женщиной, назвавшейся ее матерью, по ковровой дорожке. Нет, сначала ноги подогнулись, когда из дома вышли и соседки кинулись мать ее обнимать, узнавая и поздравляя. Потом уже в загсе Алиса едва не упала. Спасибо снова ей – матери, поддержала, шепнула, что ее дочь самая красивая из всех невест на земле или на свете, Алиса не помнила точно. Потом не запомнила, что торжественно и нравоучительно говорила сотрудница загса, тыкая указкой в расплывающиеся перед ее глазами строчки. Затем уже Максим шептал Алисе на ухо, что она самая красивая из всех женщин на земле или на свете, это она тоже не запомнила.

А вот одна сцена запомнилась преотчетливо. Уже когда они вошли в ресторан и увидели у дверей в зал Аристова Петра Ивановича, нарядного, побритого, постриженного, с караваем в руках, мать Алисы вдруг напряглась, выгнула спину и, шагнув к нему первой, спросила, схватив солонку в центре круглого хлеба:

– Петр! Какого черта ты тут делаешь?! Считаешь, что имеешь на это право?!

Интересно, подумала Алиса, что это все значит? Откуда она знает его вообще?

Надо будет потом об этом спросить… у обоих!