Не единственная

Полчаса Аньис сидела оглушенная прямо там, в малой трапезной. Ей казалось, жизнь закончилась, все надежды рухнули. Она разрушила все своими руками. Причем в самом буквальном смысле.

Она грустно усмехнулась, подобно тому, как это делал господин Рональд. Когда то она решила стать лучше, выучиться всему, как он велел, развиваться, самосовершенствоваться. И ведь она старалась, все было правильно. Нужно было только не обращать внимание на кваканье глупых сплетниц, да и самой не стремиться обратно в жизнь, из которой ее выдернули.

Ведь она нравилась ему, его тянуло к ней… Кто знает, прошел бы этот мучительный год, и, может быть, со временем господин Рональд сам бы приблизил ее. Наверняка! Нужно было только запастись мужеством, терпением и сдержанностью. А она все сломала. Сама…

В комнату робко постучала и заглянула Абба, увидев, что господина нет, вошла.

— Что случилось, Аньис? — она тихонько подошла к подруге и хозяйке. Аньис снова усмехнулась про себя, наверное, она похожа сейчас на живого мертвеца.

— Господин Рональд рассердился на меня. Попроси, чтобы убрали обед, — сказала она и встала. — А я пойду к себе. Мне ничего не нужно, хочу побыть одна…

Абба озабоченно посмотрела ей вслед.

Еще полтора часа Аньис пролежала на кровати, то плача, то просто уткнувшись взглядом в край шкафа. Пришла Абба и сказала, что Парм велел передать: господин ждет ее у себя в кабинете.

Словно проснувшись, Аньис удивленно покрутила головой. Кинулась к зеркалу, аккуратно подтерла глаза с поплывшей краской. Сердце громко билось от страха. Видимо, он зовет ее, чтобы наказать.

Когда Парм открыл перед ней дверь кабинета, в лицо ударил чистый белый свет, лившийся из окна. И высокий силуэт господина Рональда казался нечеловеческим в этом свете.

Она хотела отчаянно умолять его о прощении… Но не успела. Господин Рональд сделал шаг ей навстречу, и она внезапно увидела его смуглое лицо с легкой белозубой улыбкой.

— Вот твоя вольная, Аньис, — сказал он и протянул ей свернутую в рулон бумагу.

Аньис растерянно взяла ее… Что? Он дает ей свободу, прямо сейчас?

— Вы меня прогоняете, господин Рональд? — тихо спросила она.

— Не прогоняю, — мягко улыбнулся он. — Исправляю ошибки. И меняю ситуацию в корне. Все это время тебя тревожило, что где-то значится: ты рабыня. Это делало тебя внутренне несвободной и заставляло совершать опрометчивые поступки. Как сегодня. Ты стала предметом насмешек и превосходства недалеких людей. Именно это лежит в основе твоих метаний. Поэтому я решил изменить ситуацию. Ты свободна, Аньис, — улыбнулся он.

И все же… Она обидела его, обманула, а он дает ей свободу… В душе была не радость от обретения свободы, а лишь растерянность. И боль. Что бы он ни говорил, оставалось ощущение, что он отшлепал ее, как нашкодившего котенка, и выкинул на улицу.

— Не думаю, что сейчас это бросит тень позора на тебя или твою семью. Но если опасаешься, можешь никому не показывать этот документ. Просто знай, что ты свободна. Теперь ты можешь распорядиться собой, как сочтешь нужным. Можешь уйти из моего дома. Можешь скоропалительно выйти замуж, думаю, желающих будет хоть отбавляй. Можешь переехать в дом господина Тэрье и полностью посвятить себя пошиву одежды. Тут есть и вторая бумага, — он показал ей на второй лист, закрученный внутрь. — В ней сказано, что я назначаю тебе содержание в размере тысячи куарино в год, при условии, что ты не будешь жить в родительском доме. И до тех пор, пока не выйдешь замуж. В остальном место проживания оставляю на твое усмотрение. Однако я настоятельно рекомендую тебе остаться в моем доме, — он повернулся к ней боком и оперся рукой о стол, — закончить образование, подумать, чего ты хочешь от жизни на самом деле, и не принимать скоропалительных решений… А когда я вернусь, обсудим, как бы ты хотела построить свою судьбу. Но повторяю — все это на твое усмотрение. Ты полностью свободна и сама принимаешь решения.

— Спасибо, господин Рональд, — прошептала Аньис. Никакой радости. Только одна мысль: он отказывается от нее… Отшлепал. Выкинул на улицу. Отказался.

— А, да, еще один момент… — улыбнулся он. — Согласно вашим законам, женщина не может завести свое дело. Но ты можешь вложиться в дело господина Тэрье, например, построить второе ателье под его маркой. Хозяином будет он, но ты сможешь получать большие проценты от дохода. Неплохой вариант. Постарайся разумно распорядиться деньгами.

— Хорошо, господин Рональд, я постараюсь, — Аньис сглотнула слезы… и вдруг не выдержала. Со слезами она протянула к нему руки в молитвенном жесте. — Господин Рональд, простите меня… Если когда-нибудь сможете! Я ничего не хочу, ни свободы, ничего! Только простите меня!

Он подошел, и она почувствовала на лице его горячую руку, большим пальцем он собрал слезы с ее щеки, приобнял за плечи и усадил в кресло. Отошел и, как когда-то, принес ей салфетку. Аньис было уже все равно… Она знала, что краска самым постыдным образом течет по лицу. Какое это сейчас имело значение. Но все же промокнула глаза, взяв салфетку из смуглой руки.