(Не) его трофей (СИ)

Яр еще крепко спит. Касаюсь его лба, тот вроде бы не горячий. Прислушиваюсь к медленному и глубокому дыханию. Тихонько глажу по волосам, едва касаясь кончиками пальцев густых шелковистых прядей.

Встаю, привожу себя в порядок. Готовлю завтрак, глядя в кухонное окно на залитый осенним солнцем город. Это первое мое утро в роли невесты Яра. Вчерашний день, которого я так боялась, прошел и больше не вернется. Мы справились. Я и Яр, каждый по-своему, но вместе. Счастье расцветает внутри, переполняет меня. Кажется, что мир вокруг сияет так же, как бриллиант в обручальном кольце.

Глава 46

— Хватит, иди уже ко мне, — мурлычет Яр, втягивая меня себе на колени, когда я осторожно втираю мазь в синяки на его торсе. На разбитом лице довольное, лукавое выражение.

— И не мечтай, Барковский, — чувствуя каменный стояк, упирающийся мне в задницу, строго говорю. — Тебе прописали постельный режим не в этом плане.

Вот что за мужчина, а? Весь избитый, дышит через раз, а все равно, как только, так сразу.

— Хоть поцелуй меня. А то нянчишься весь день, как с немощным, — тянется губами к моим. Подставляю щеку. — Ка-ать!

— Поцелую, — перебираюсь обратно на кровать, ложусь на бок и заглядываю в глаза. Медленно скольжу чистой рукой по прессу вниз, — может и не только. Но хочу кое-что взамен. Вопрос!

— Я весь во внимании, — в синих глазах играют бесята.

— Точно? — настрой сбивается. Сожалею уже о внезапном порыве. Яр не в форме, а я что надумала? В душу лезть чтоб себя успокоить?

— Пацан сказал, пацан сделал.

— Ладно, — начинаю сползать ниже, но сильные руки берут меня за предплечья, удерживая.

— Спрашивай, — уже серьезно говорит.

— Передумал?

— Кать, я же вижу, что ты на нервах, — хмурится. — Давай, я жду.

Ложусь на бок, набрасываю на нас обоих оделяло. Кладу голову на подушку, рисую кончиком пальца по татуировке на плече Яра наблюдая, как кожа покрывается мурашками.

— Что с Димой будет?

— Да ниче.

— Извини, что спросила.

— Я серьезно сказал, Кать. Ничего не будет. Ни мордобоя, ни еще какой херни, которой ты от меня ждешь. Даже на словах разбираться я не стану. Не хочу эту падлу видеть. Все! Пусть живет на иголках в ожидании мести, бесится из-за очередного своего фиаско, — криво усмехается. — Это ж, по ходу, тупо из зависти. Я так обдумал все, прокрутил некоторые разговоры наши, мелочи всякие. Понял. Он же все время на шаг позади был. Мы ровесники, в одном весе, начали вместе. Но он не дотягивал, не хватало чего-то. Бесился от этого в душе. Обозлился на меня… Хотел хоть как-то задеть, а было нечем. Раньше. А тут такая возможность…

Касаюсь губами пульсирующей венки на его виске, глажу заросшую щетиной щеку. Больно за него, обидно и вместе с этим, я горжусь таким выбором. Это сложно, это нереально сложно поступить вот так — утопить предательство в молчании.

— Хрена с два я допущу и малейшую возможность испортить что-то. Давай вопрос номер два, м?

Повернув голову смотрит в глаза. Его переполнены спокойствием, которое рождает уверенность в правильности сделанного выбора.

— Яр, я не буду скрывать, что рада твоему решению завершить карьеру. Но, если это только ради меня… Я же никогда тебя о таком не просила. Ни словом, ни взглядом. Знаю ведь, как для тебя это важно…

— Не просила. И я очень ценю это. Ценю то, что ты делала, как поддерживала меня, — перебивает он. — Да, для меня «это» важно. Было. Раньше. Я считай всю жизнь в клетке. Победы, медали, пояса, слава, телки… Все это хоть как-то, хоть на некоторое время заполняло пустоту — внутри меня и в моей жизни. А когда появилась ты все изменилось. Пустота исчезла. Ты наполнила мою жизнь смыслом. Он в том, чтоб любить тебя, защищать… Короче, Кать, я не силен в речах, ты знаешь. Но я не хочу больше получать по бошке ради очередного пояса. Время идет, молодняк наступает на пятки. Пара-тройка лет и все равно бы уже все, но не факт, что в нормальном виде. А я хочу, знаешь, внукам нашим еще мозги повыносить.

Слезы наполняют глаза, комок в горле душит. Зажмурившись целую подрагивающие от эмоций мужские губы и Яр, пользуясь случаем, заключает меня в стальные объятия.

— Внуков, да? — хмыкаю, отклоняясь. — Между прочим, папа еще своего согласия не дал на брак. А это все через него решается.

— Я с ним общался, поедем в следующую субботу. Как раз рожа заживет, — хмыкает Яр и снова целует.

А я чувствую, что парю в небесах от счастья. Я ведь еще не знаю, что не будет в субботу официальной помолвки, что совсем скоро вообще станет непонятно, что же дальше…

*****