Не его Золотая девушка

– Ты не сможешь убедить себя в том, что видео слил я, – продолжает он тем же жестким, непримиримым тоном. – Ты чувствуешь, что это не так. Нутром. По этой же причине ты знаешь, что мне плевать на гребаную Паркер Холидей, – выпаливает Уэст.

– Тогда зачем защищать ее? Почему бы не сдать ее? – мой голос дрожит, и не может быть, чтобы Уэст этого не слышал.

– Потому что она кое-что обо мне знает! – практически кричит он. – Вещи, которые могут разрушить мою жизнь. И кое-чью еще. Если ты думаешь, что я какой-то эгоистичный мудак, который не видит никого, кроме себя, это не так. Да, я многое потеряю, если Паркер раскроет свою чертову пасть, но дело не только во мне.

Меня бесит, что я до сих по не прекратила этот разговор.

Бесит, что я все еще готова слушать.

– Что она знает? – осмеливаюсь спросить я, но его застывшее выражение лица говорит мне, что эту стену он пока разрушить не готов.

– Поверь, если бы это был только мой секрет, я бы не задумываясь рассказал тебе, Саутсайд. Но все не так просто.

Его глаза встречаются с моими, и я просто разрываюсь на куски. Половина меня хочет верить ему, но другая слишком хорошо помнит, что произошло в последний раз, когда я доверилась дьяволу.

– Я… Мне нужно время подумать. Время, чтобы…

– Ты можешь выбирать, верить ли тому, что я рассказал тебе о видео, – говорит Уэст, прерывая мои мысли. – Или о Паркер. Но не сомневайся в моих чувствах к тебе. Ни на секунду.

Он произносит эти слова с такой властностью, что не позволяет мне опровергнуть эту часть его признания.

– Уэст, мы…

– Что мне сделать?

Его глубокий голос спокойный, уверенный, он проникает в пространство между нами, затем пробегает по моей коже, словно молния сквозь облака после прошедшей грозы. Но спокойствие и уверенность – полная противоположность моему нынешнему настроению, поскольку Уэст заставляет меня чувствовать то, чего мне категорически не позволено к нему испытывать.

Не раньше, чем я узнаю все нюансы произошедшего.

Не раньше, чем я пойму, что всего неделю назад я была не права насчет него.

Я так злилась на него, что покончила с этими отношениями. И вот он приходит и говорит, что я ошибалась.

Уэст встает, и от первого шага, который он делает ко мне, снова становится трудно дышать.

– Я сволочь. Никто не знает это лучше тебя, – признается он, заставляя мой взгляд снова устремиться к нему. – Но нравится тебе это или нет, Саутсайд, я никуда не денусь.

Я молчу, неуверенная, что на это сказать.

Если бы я уже не знала, что он чертовски настырный сукин сын, то поняла бы это сейчас. Этот взгляд говорит о многом. Уэст слишком переменчив: как будто в одной секунде от того, чтобы сорваться и потерять самообладание, если я ему в ближайшее время не поверю. Его взгляд кричит, что он готов пойти на довольно радикальные меры, чтобы убедить меня, но… что, если я позволю ему проникнуть в свою голову, а потом этот поступок снова мне аукнется?

Да, все, что он говорит, звучит хорошо, но он уже ранил меня прежде.

Уэст подходит ближе и, без разрешения, нежно берет меня за талию. Вместо того, чтобы остановить его, я впитываю его жадный взгляд. Позволяю этим зеленым глазам-сердцеедам спуститься вниз, от моих глаз ко рту и, наконец, к груди.

Он такой… настойчивый. Единственное, что не дает мне сгореть в его атмосфере, – это медленный вдох. Да, я чувствую к нему слабость, но боль все еще приколота к моей плоти, словно значок. Я буду носить его еще долго, и столько же будет заживать оставленная булавкой рана.

– Скажи это, – властно стонет он. – Скажи, что готова позволить мне показать тебе, насколько все реально.

У меня кружится голова, и поначалу я не понимаю, что это значит. Я прокручиваю в голове тысячу разных сценариев… Но ни один из них не заканчивается тем, что мои ноги вдруг отрываются от земли. Уэст обеими руками хватает меня за задницу и подтягивает мое тело к своему.

Повинуясь инстинкту, я обхватываю его ногами за талию, и когда его свободно завязанный халат окончательно распахивается, между нами уже не остается никаких преград. Не отпуская меня, он быстро избавляется от остатков одежды, и я чувствую его. Воспоминания, которые я пыталась забыть, тут же возвращаются.

Я ненавижу, что мне вдруг становится грустно. Да, я хочу его, но мысль о повторении истории меня огорчает больше.

Что со мной не так?

Почему я не могу просто выбросить его из своей чертовой жизни?

Хотя я уверена, что он меня не заслуживает, какая-то часть меня жаждет его, и даже я этого не понимаю.

Я зависима.

Нет другого объяснения тому, что я собираюсь допустить. Ни по какой другой причине я бы не позволила роскошному номеру в отеле, нескольким дюжинам роз и вроде как проникновенной речи выбить почву у меня из-под ног.

Не после того, что он сделал.