(Не) её мужчина

Ночь стояла теплая и тихая. О дневном ненастье напоминали только тонкие, как паутина, молнии у самого горизонта и воздух, напоенный влагой, – бархатный, пропахший травой.

Оказавшись на пляже, Аня сняла балетки и закатала джинсы. Андрей оглянулся проверить, почему она отстала, и тут же принял вид строгого папочки:

– Зачем разулась? Ноги поранишь.

– Не пораню, – огрызнулась Аня и побежала к воде.

Море, как щенок, лизнуло ее голые ступни, и Аня зажмурилась от удовольствия. Потом повернулась к Андрею.

– Вода как молоко.

Он посмотрел на ее счастливое лицо и, вздохнув, тоже разулся, снял носки и запихал их глубже в кроссовки.

Около часа Аня и Андрей бродили по мокрой гальке, окаймленной пенками волн. Андрей выглядел каким-то потухшим, и Аня пыталась расшевелить его рассказом о том, что с ней произошло после приезда в Сочи. Она поведала ему о конфликте с воспитательницами и о том, как ее несколько раз принимали за привидение. Рассказала о вскрывшихся семейных тайнах и нашедшихся родственниках. Но настроение Андрея не улучшилось.

Потом Аня обнаружила обглоданный морем обломок дерева – белый и гладкий, смахивающий издали на кость динозавра. Она тут же устроилась на стволе, как на скамейке, и, набрав полную грудь воздуха, призналась:

– Я безумно хочу узнать, кто ухаживает за могилой отца. Но не представляю, как это сделать: не дежурить же на кладбище день и ночь.

– Может, тебе оставить этому человеку послание? – Андрей присел рядом с ней и задумчиво постучал пальцами по стволу. – Напиши, что хочешь с ним связаться, и укажи свой номер телефона. Потом запакуй записку во что-то яркое, чтобы не промокла и привлекла внимание, и положи на могиле. Только не забудь придавить чем-нибудь тяжелым, а то твое письмо унесет ветром.

Аня просияла.

– Как я сама до такого не додумалась? Это же так просто! Я прямо завтра напишу записку и отвезу на кладбище. Вместе с цветами. Надо только придумать, как упаковать послание, чтоб человек, ухаживающий за могилой, не принял его за мусор.

– А можно мне поехать с тобой?

– На кладбище? – Аня поглядела на него с недоверием. – Ну, если хочешь…– Она отряхнула ступни и обула балетки. – Мне кажется, это женщина ухаживает за могилой.

– Почему ты так решила?

Она пожала плечами.

– И что за женщина? – уточнил он. – Родственница?

– Скорей уж, старая любовь. – Аня с преувеличенным вниманием оглядела Андрея. – Ты что, на диете? Не доволен фигурой?

Его глаза полезли на лоб.

– С чего ты взяла?

– Ты не появился в кафе ни в обед, ни во время ужина. Совмещаешь отдых с лечебным голоданием?

– Вон ты про что. – Андрей сунул ноги в кроссовки, стал возиться со шнуровкой. – Я ездил смотреть Олимпийский парк, вернулся около восьми.

– Любишь активный отдых?

– Нет. – Он одернул джинсы и выпрямился. – Я вообще отдыхать не люблю: я трудоголик.

– Так вот почему ты такой грустный! Отпуск для тебя как повинность.

Андрей взглянул на нее так, как смотрит на охотника угодивший в капкан лис – с тревогой и болью. Аня вмиг забыла о том, что хотела сохранять дистанцию, и почти непроизвольно придвинулась к нему. Ее нос уловил запах его шампуня – горчинку грейпфрута, перемешанную с чем-то древесным. Ее пальцы сами потянулись к его лицу, скользнули по его щеке. Зрачки Андрея расширились.

«Поцелуй меня, – попросила Аня мысленно. – Пожалуйста. Мне плевать, если придется об этом жалеть».

В одном из укромных уголков ее души словно приоткрыли старинную музыкальную шкатулку: заиграла тихая мелодия, закружилась пестрая карусель с позолоченными лошадками и шелковыми лентами.

Андрей отодвинулся и посмотрел на часы.

– Надо возвращаться в гостиницу, – сказал он, подымаясь на ноги. – Уже поздно, а тебе перед поездкой на кладбище лучше, как следует, выспаться.

Шкатулка противно щелкнула, мелодия оборвалась, а из карусели выскочили пружины.

Аня попыталась улыбнуться:

– Ну да.

Андрей снова пошел вперед, не дожидаясь ее:

– Догоняй.

***

Оказавшись у себя в номере, Аня сразу пошла в душ. Ей не удалось правильно настроить воду, и горячие струи жгли лицо и плечи, но она терпеливо сносила неприятные ощущения. Она даже наслаждалась легкой болью: та отвлекала от пустоты, образовавшейся внутри. Аня почти внушила себе, что ни капли не расстроена, что прогулка доставила ей удовольствие. Сведенные нервным напряжением мышцы рук и ног почти отпустило.

Отключив воду, Аня замоталась в полотенце с Винни-Пухом и, встав к умывальнику, выдавила на щетку розоватую полоску пасты. Та пахла вишневым вареньем и обычно всегда подымала настроение. Аня сунула щетку в рот и чуть не расплакалась.

Нет, ну почему же Андрей держался так холодно? Утром он казался почти влюбленным, его глаза светились нежностью. Почему к вечеру он превратился в Кая с ледяным взглядом?