Не гаси свет

В… Квебек? Нет, только не это! Сервас испытывал священный ужас перед полетами.

— Почему… почему не Тулуза? — Он понял, как наивно прозвучал этот вопрос, еще не успев договорить.

— За последний год я разослала сто сорок резюме и получила десять ответов — десять отказов, — вздохнула девушка. — В прошлом месяце я отправила четыре мейла в разные квебекские организации, и мне прислали два положительных ответа. Здесь все мертво, папа. У нашей страны нет будущего. Я уезжаю через четыре месяца… У меня будет право на отпуск.

Мартен знал, что его дочь хочет работать в области связей с общественностью, но понятия не имел, что именно это означает. Булочник или полицейский, пожарный, инженер или механик, даже наркодилер или наемный убийца — все это вполне конкретные занятия. Но связи с общественностью? С чем это едят?

— Надолго? — спросил сыщик упавшим голосом.

— На год. Для начала…

Год! Сервас затосковал, представив полет над Атлантикой, экономкласс, облачность, турбуленцию, жалостливо-снисходительные взгляды стюардесс…

Его взгляд упал на фотографию Малера, и мозг услужливо напомнил о снимке в гостиной Кристины. Жеральд… У него появилось странное чувство, когда он его увидел.

— …но, если получу рабочее разрешение, останусь там и…

Там… Слово прозвучало как поминальный звон по их маленькой семье.

Лицо Жеральда… Оно ему знакомо. Полицейский был уверен, что где-то его видел. Видел, но в первый момент не узнал, потому что… Почему? Ну конечно, на другой фотографии он был снят в профиль… А сделали ее на торжественном приеме в Капитолии. Отражение в зеркале: мужчина в очках протягивает визитку Селии Яблонке.

— …ты меня слушаешь, папа? — донесся до него голос дочери.

— Конечно, дорогая.

Имеет ли это значение? Еще какое! Жеральд знал и Селию Яблонку, и Кристину, но неизвестно, пересекался ли он с Милой. В ее дневнике речь идет о Фонтене, а не о Жеральде, но Сервас был сыщиком и не верил в совпадения, так что эта деталь беспокоила его все сильнее.

— Знаешь, там можно сделать карьеру — если шевелиться. Не сидеть сиднем и не ждать у моря погоды… — продолжала дочь.

У Мартена зазвонил телефон.

— Извини… — пробормотал он, торопливо поднося его к уху.

Марго укоризненно покачала головой.

Это был Больё:

— У нас серьезная проблема. Я потерял Маркуса. Утром он пошел к метро. Я спустился следом. Мы доехали до Бальма. Но… там его ждала машина. Он скрылся. Я успел записать номер.

— Проклятие! — выругался майор.

— Что происходит? — спросила Марго. — У тебя проблемы? Ты вышел на работу? Я думала, ты все еще в отпуске…

Это был не вопрос, а укор. Она приняла одно из самых важных решений в жизни и приехала поделиться им с отцом, а у него, как всегда, нет времени, хотя ее выбор будет иметь последствия для них обоих.

— Пустяки, малышка, ничего важного, — заверил ее сыщик. — Продолжай.

Но это были не пустяки. Никакие не пустяки. В горле у него сжался комок.

Кристина встала под душ, чтобы обжигающие струйки воды смыли напряжение и ломоту в теле. Сон на диване не прошел даром. Войдя в ванную, она заперлась на задвижку. Положила на раковину дубинку, газовый баллончик и электрошокер. Расслабилась. И тут ей почудился шум. Кристина завернула кран, но звук не повторился. Должно быть, трубы. Она вытерла волосы большим полотенцем, выдавила пасту на зубную щетку, и в этот момент зазвонил телефон. Не официальный — другой, секретный.

Лео…

— Кристина, ты дома? — быстро спросил космонавт. — Нужно увидеться…

— Что происходит?

— Потом объясню… Сегодня кое-что случится. Слушай внимательно: вот что ты сделаешь…

Она запомнила место и время. Что он задумал? Может, стоит позвонить тому сыщику? Нет, Лео просил никому не говорить. Зазвонил другой телефон. Мать… Не сейчас. Сообщение на голосовую почту. «Кристина, это мама. Я видела репортаж в новостях — о том, что случилось рядом с твоим домом. У тебя всё в порядке? Перезвони мне…» Журналистка стерла сообщение и пошла в гостиную. Открытый ноутбук стоял на барной стойке. Она не помнила, включала его утром или нет. Сходив за своим арсеналом, Кристина вернулась в кухню и увидела, что пришел новый мейл. У нее участился пульс.

Она села на высокий табурет и открыла сообщение. Горло перехватила судорога.

МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ: Я НЕ ПОВЕРИЛА, ПОДУМАЛА, ТЫ РЕХНУЛАСЬ. НУЖНО ВСТРЕТИТЬСЯ И ПОГОВОРИТЬ. О ЖЕРАЛЬДЕ. НИКОМУ НЕ ГОВОРИ. ВОТ МОЙ АДРЕС. БУДУ ДОМА ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ.

ДЕНИЗА

— Приедешь меня навестить?

Самолет — турбуленция, груды облаков наваливаются и разбегаются, кресла и копчик вибрируют, напоминая, что под ним 11 000 метров пустоты, а он заточен в огромный футляр наподобие сигарного, снаряженный сверхмощными двигателями и заправленный тысячами литров легковоспламеняющегося керосина.

Сервас затосковал.

— Конечно, крошка.