Не герой

Да, кайсацкое наступление провалилось. Северная группировка разбита в верховьях Дона и Хопра. Наши казачьи полки переправились через Ежаву и углубились в бузулукские леса, попутно перерезав вражеские линии снабжения. Хорошо показали себя углубившиеся во вражеский тыл бронедивизии. В Черной степи и предгорьях Кавказа кайсацкие орды стиснуты между молотом и наковальней наших бронеходных корпусов. Наши воздушные силы уверенно удерживают за собой небо над нашим берегом Волги и наносят болезненные удары по вражеским тылам. Да, заодно у кайсаков большие неприятности в Пуштунских горах и на границе с Китаем. Противник не выдержал войны на истощение и запросил мира.

Летом 7-й ударный полк отвели к городу Корзун. А затем, не успели люди освоиться на месте, как командование проявило неслыханную щедрость – было объявлено, что Диктатура готова расторгнуть договор с любым ударником, желающим вернуться к мирной жизни. Все, что бойцы заслужили, все, что им положено в качестве жалованья и доплат за участие в военных действиях, остается за ними, вдобавок Войсковой приказ выплачивает пособие – пятьсот гривен.

Хороший подарок. Война закончилась, и армию сокращают. Василий думал недолго, в этот же день подошел к сотнику и заявил, что, дескать, служба хороша, но враг повержен, войны уже нет, протирать штаны в тыловом лагере он не намерен, пора бы к посадской жизни возвращаться.

– Пиши прошение. А, уже написал? – командир подмахнул протянутую ему бумагу, приложил печатку. – На, иди к обозникам. Сдашь все, что положено, деньги получишь и свободен.

– Благодарствую.

– Ты смотри, если на старое потянет, если туго будет, лучше не к дружкам подзаборным, а в Войсковой приказ иди. Автомат и место в строю всегда найдутся.

– Если прижмет, вернусь, – спорить с сотником, объяснять ему что-то Василий не собирался. Пусть думает как хочет.

Уже на следующее утро отставник покинул ворота войскового стана. До города его подкинули на обозном грузовике. Что делать дальше, куда идти, Василий не представлял. Договор с Диктатурой расторгнут. В кармане приятно похрустывают гривны. Еще в казначейском доме счет открыт. Там хорошо должно накопиться. Боевые и походные доплаты у бойцов солидные. Жить можно. А как? Это уже второй вопрос.

Корзун – городок небольшой. В центре несколько каменных зданий, а все остальное одно– и двухярусные частные домики с приусадебным хозяйством. Это даже не город, а крупное село. Пожалуй, городок можно за полчаса обойти. Задерживаться здесь Василий не собирался. Его тянуло в большие города, именно там можно найти друзей, товарищей из родного мира.

Заглянув на станцию чугунки, Василий выяснил, что ближайшие поезда до Нижнего Новгорода или Святославля будут только вечером. Через два часа отправляется состав на Киев и Олешье, но что-то подсказывало молодому человеку: туда ему точно не надо. В Нижнем Новгороде тоже делать нечего, слишком неприятные воспоминания, старая дурость, стычка с местным отребьем, и как следствие, служба в армии, да еще в военное время и в ударном полку. Нет, в Нижний не поедем, точно. Можно еще попробовать рвануть в стольный Ярополоч, а если не понравится, отправиться к Варяжскому морю, в Колывань, Двинск, Солгард. Вендия – страна большая, места много, любой найдет себе город или село по душе. Еще бы знать, где искать. Чтоб не мыкаться по стране в поисках доли.

До вечера далеко, развлечений в городе нет, есть не хочется – Василий успел в лагере позавтракать как следует. Последняя армейская кормежка, между прочим, пусть не изысканно, но зато вкусно и досыта. Засесть в первой попавшейся корчме, заказать крепкого вина с закусью и отметить свое увольнение, помянуть павших товарищей? Хорошая идея, но несвоевременная. Рано. Сначала свой дом найти, а потом уже можно будет и отмечать, и поминать, и праздновать, и горевать, да еще все вместе, чтоб до беспамятства, на всю катушку. А сейчас не ко времени.

Ноги сами понесли Василия на пристань. Крутилась в голове дурная мысль: а вдруг? Не обязательно же добираться до своего пока неведомого дома чугункой, можно ведь и рекой. К сожалению, на пристани вышел полный облом. Ни больших рейсовых пассажирских набоев, ни малых лодий, ни просто грузовых посудин не было. У причалов стояли обшарпанная самоходная баржа и дюжина рыбацких стругов.

В управлении пристанью полусонный, лысый как коленка дедок пояснил, что ближайшую седмицу никаких кораблей в Корзуне не ожидается. Нет, может, что и будет, вдруг из Рязани «деревенская лайба» пройдет.

– Деревенская лайба? – переспросил Василий.

Воображение рисовало нечто вроде сцепки плотов, на которой стоят избы, огороды разбиты, козы, куры, свиньи бегают, бабы с мостков белье полощут. Фееричная картина плавучей деревни.

– Дык, это самое, «Балуй» из Рязани до Нижнего пойдет. Старая посудина, корабелом на нем Влад Волчара. У каждой пристани останавливается, кому что дешево перевезти надо, все к Владу идут.

– Понятно.