Не горюй!

Лицо управителя — впрочем, как и лица всех остальных, включая и князя, — напоминало хорошо выжженный кувшин, покрытый черной свиной щетиной.

Управитель пожал плечами.

— Кто ты такой? — спросил князь Бенжамена.

— А ты? — Бенжамен смерил князя с ног до головы.

— Я — Вамех Вахвари!

— А я — Бенжамен Глонти!

— Так почему ты мне не кланяешься, Бенжамен Глонти? — строго спросил князь.

— А ты?

В это время один из княжеского окружения подошел к Бенжамену сзади и сбил с него шляпу.

Бенжамен обернулся.

Самодовольная улыбка, вызванная столь удачной проделкой, еще играла на лице нахала.

Бенжамен молниеносным ударом головы сшиб этого здоровенного человека, и тот покатился в колючки. Второго, стоящего рядом, Бенжамен резко ткнул локтем в живот, и, когда тот согнулся, ударил его рукой по щеке и одновременно коленом по загривку.

Охотники схватились за ружья.

Князь поднял руку.

Все замерли.

— Ну! — угрожающе сказал князь Бенжамену.

Бенжамен улыбнулся и отрицательно покачал головой.

Двор княжеского замка не соответствовал его наружному виду. Английские газоны, клумбы, висящие на суку детские качели, прогуливающийся вокруг изящной беседки павлин…

Из окна доносились звуки клавесина — играли Моцарта…

Суд вершился у конюшни.

Бенжамен был привязан к колесу арбы, а перед ним на массивном кресле с высокой спинкой, окруженный челядью, сидел Вамех Вахвари. Два охотника держали Бенжамена под прицелом.

— Возьми шашку, и отойдем на сто шагов, если ты мужчина! — зарычал Бенжамен.

Князь торжественно поднялся с кресла и произнес:

— После совещания суд присудил присутствующего здесь осужденного поцеловать генерал-майора лейб-гвардии Нежинского гусарского полка в отставке, кавалера орденов: Святого Владимира четвертой степени с мечами и бантом, Святого Станислава с мечами и бантом…

Управляющий деликатно прикоснулся к плечу князя и что-то шепнул ему на ухо. Князь подумал, кивнул.

— Святого Станислава с мечами без банта, князя Вамеха Вамеховича Вахвари поцеловать в то место, в которое вышеуказанный князь укажет! — И Вамех Вамехович Вахвари похлопал себя по ягодице.

— Теперь ты можешь похвастаться, что целовался с генералом, — весело добавил он.

Бенжамен зарычал от бешенства, рванулся, чуть не перевернул арбу.

Охотники взвели курки…

Тем временем была снаряжена спасательная экспедиция. Впереди несся выездной фаэтон Левана, сзади, заметно отстав, телега, набитая вооруженными чем попало людьми.

— Быстрей! — Сжимая рукоятку кинжала, Леван колотил по спине сидящего на козлах шарманщика Сандро. — Быстрей!

Сандро, не щадя, хлестал лошадей.

— Сколько у нас пороха? — спросил Леван шарманщика Сандро.

— Сейчас, коллега. — Шарманщик высунулся из фаэтона: — Петре, сколько пороха у нас?

— Чего? — не поняли в телеге.

— Пороха сколько? Пороха?!

— Три фунта!

— Доктор, простите за нескромность. — Скрипач, так и не успев снять белый халат, показал Левану пузырек. — Вот!

— Что это?

— Цианистый калий, доктор. Одной десятой достаточно, чтобы отравить всю Грузию. Накапаем им в ручеек… — мечтательно улыбнулся он.

Леван брезгливо отмахнулся от скрипача.

— Вот он! — вскричал Леван.

На дороге показалась унылая фигура Бенжамена.

— Леван, — сказал Бенжамен, высвобождаясь из объятий старого доктора, — мне нанесли страшное оскорбление! — Бенжамен шепотом, на ухо, сообщил какое.

— У-у-у! — взревел Леван и выхватил саблю. — Возьми саблю! Командуй! Камня на камне не оставим, по кусочкам разнесем, в порошок сотрем!

— Не надо, Леван, — сказал Бенжамен. — Он пожалуется царю, и нас всех вместе сошлют в Сибирь.

— Но мы должны отомстить! — не унимался Леван.

— Насчет этого будьте спокойны. Я клянусь, что только тогда стану вашим зятем, когда нанесенное мне оскорбление получит достойное возмездие.

— Ты заходишь слишком далеко, коллега. Ты можешь отомстить и после свадьбы.

— Доктор! — К Левану подошел флейтист, командующий вторым эшелоном. — Больные домой просятся. Что делать?

У телеги толпились вооруженные до зубов больные и страдальчески смотрели на своего врача.

— Пусть идут, — разрешал Леван.

Больные тотчас побросали на землю пики, кинжалы, кремневые ружья, чеканные древние щиты и радостно разбежались, забыв про свои недуги…

Адвокат Додо с корзиной в руках, неловко цепляясь за камни, взбирался на камни, взбирался на скалу. Вдруг грянул выстрел. И где-то неподалеку пуля щелкнула о камень.

Додо нырнул за валун и истошно завопил:

— Это я! Бенжамен, это я!

Высоко над ним, в дверях давно заброшенной часовни, стоял, опираясь на ружье, бородатый, взлохмаченный человек. Это был Бенжамен.

Додо встал, отряхнулся:

— Хам, невоспитанный хам!

— Я тебя предупреждал — не приходи! — мрачно сказал Бенжамен.

Додо встал, отряхнулся:

— Бенжамен, не делай из пустяка трагедию. Подумаешь, большое дело — не ты первый, не ты последний.

— Уходи! — Бенжамен повернулся к нему спиной.

— Стой! — Додо начал карабкаться вверх.

— Не подходи! — Бенжамен вскинул ружье.

Додо испуганно вытянул вперед корзину и закричал:

— Не стреляй! Здесь еда, вино, твоя сестра прислала!..

— Никакого вина! Камни буду грызть, пока не отомщу! Уходи!

— Иду, иду… — Обиженный Додо осторожно полез вниз.