Не говори маме

Эта история произошла в начале моей практики. Сразу после института меня пригласили работать психологом в государственный кризисный центр – учреждение для женщин, переживших насилие. Центр предоставлял охраняемое убежище и психологическую помощь.

В один из зимних дней ко мне в кабинет вошел высокий молодой мужчина в кожаной куртке. Он сел напротив, на стул для посетителей, размахивая ключами от машины. За одну минуту он всем своим видом продемонстрировал мне доминирование, гнев и презрение.

Я спросила о цели его визита. Парень сказал, что привез на прием свою девушку 17 лет. Они собирались через год пожениться, но ее изнасиловали.

Теперь он отказывается брать ее в жены, так как она больше не девственница. Он сказал: «Я сам ее не трогал до свадьбы. Она мне такая не нужна, понимаете? Помогите ей, она просила меня найти психолога, а я с ней больше общаться не буду».

На его лице было брезгливое выражение. Я ответила, что девушка может зайти, а охрана центра проводит его к выходу.

Заметили, уважаемые читатели? Он такой же потенциальный насильник, только социализированный. Он относится к своей невесте как к объекту, к предмету, который повредили, а не как к личности.

В мой кабинет вошла хрупкая девушка, взгляд уверенный, удивительно спокойная для случившегося. Она сказала, что в курсе намерений жениха и понимает его.

Л. хотела выговориться в безопасной обстановке. Часто, именно этого хотят жертвы, если сразу попадают к психологу. Они пытаются найти ответ на вопрос «виновата я или нет?».

Экстренная консультация помогает облегчить душевную боль, не дает травме срастись с пострадавшим человеком, стать хронической.

РАССКАЗ Л.

«Это случилось неделю назад. Я студентка экономического колледжа. Подрабатываю официанткой в баре. Смена закончилась, как обычно, в час ночи, и я пошла домой.

Моя квартира всего в паре кварталов. Со мной живут родные братья, которые готовятся поступать на службу в полицию, поэтому я не переживала за свою безопасность.

Той ночью два мужика схватили меня недалеко от бара, накинули куртку на голову, затащили в машину. Помню, как долго ехали, машину таскало по гололеду.

По лаю собак я догадалась, что меня привезли в село. Похитители завели меня в дом, привязали руки к батарее. Я не кричала – поняла, что ночью на окраине поселка, в пустом доме, меня никто не услышит. Я стала просить их не убивать меня.

Они принесли из машины алкоголь и марихуану, стали пить в соседней комнате. Через пару часов произошло первое изнасилование. Они делали это орально, вагинально, анально, потом уснули. Я сидела до утра возле батареи, голая, избитая, с ужасом и болью.

Утром они первым делом выпили, покурили травки и начали снова издеваться надо мной. Один из них решил использовать пивную бутылку.

В таком кошмаре я провела трое суток. Они все реже приходили ко мне – запой и наркотики взяли свое, и оба уснули надолго. Я не спала, грызла зубами веревку. Наконец мне удалось освободиться. От одежды ничего не осталось, поэтому я сорвала с окна штору, замоталась в нее и выбежала на улицу.

По морозу и снегу, босиком, я добралась до ближайших жилых домов, стала громко кричать и стучать в окна. Мне открыла бабушка, дала позвонить в полицию.

Полицейские из города приехали минут через сорок. Оказывается, меня искали все эти дни. В ту ночь возле бара не было свидетелей, видеокамер, не было никаких улик.