Не говори «прощай»!

Снова заскрипела дверь, послышались шаги, в глаза Китти ударил свет, посыпалась сверху земля. Палач молчал, больше не пытаясь переубедить свою жертву, ему уже было все ясно. Через несколько минут свет погас, и Китти погрузилась в темноту. Груда земли придавила ее так, что она не могла пошевелить ни ногой, ни рукой. Оставалось только молиться…

«Господи, даруй мне легкую, скорую смерть и силу духа, чтобы ее встретить. Несколько минут удушья и… приди ко мне, Макс, помоги мне, родной!»

Снова скрипнула дверь, и кто-то вошел. Хотя Китти уже потеряла счет времени, ей показалось, что сэр Гарольд вернулся слишком быстро.

— Китти… О господи, что он с тобой сделал! — услышала она голос, но он принадлежал совсем не ее мучителю.

Вновь зажегся свет, и пленница увидела склонившегося над ней Чарльза. Заметив, что она открыла глаза, он расплакался:

— Дорогая, умоляю, сделай, как он тебя просит!

Она хотела ответить, но слова застряли в пересохшем горле.

— Отец мне все рассказал, тебе надо только сказать «да», и этот кошмар закончится!

Она покачала головой.

— Ты не понимаешь, отец желает нам с тобой только добра! Он говорит, что Индия даст нам такие богатства, которые нам и не снились.

— Он… сумасшедший… — с трудом выговорила она и закашлялась.

— Нет, нет, просто ему пришлось многое пережить. Он, конечно, честолюбив, безжалостен, но кто из великих не имел этих недостатков?

— Поверь, Чарльз, он тронулся, и если ты с ним не порвешь, ты так же обречен, как я.

— Нет, он сделал все это только ради меня, как ты не понимаешь? Потому что я тебя люблю! — Он вытер лившиеся из глаз слезы. — Неужели перспектива выйти за меня замуж так ужасна, что ты предпочитаешь смерть? Неужели ты меня нисколечко не любишь? Я сделаю все, чтобы ты была счастлива, поверь!

— Он убил твоего брата, который тебя любил, играл с тобой, заботился о тебе.

— Кэмерон мне не брат.

— Нет, он твой единоутробный брат.

— Папа мне все объяснил. Кэмерон был настоящим чудовищем. Индия развратила его.

— Нет, он был благороднейшим человеком, он сознательно пошел в западню, чтобы меня спасти. Он был даже благороднее, чем я представляла его в детских мечтах. Он умер за меня.

Чарльз уставился на нее широко открытыми глазами и тихо сказал:

— Да, ты любила его…

— Больше жизни.

Молодой человек разрыдался:

— Я боюсь, Китти, о, я так боюсь! Отец ни перед чем не остановится. Пожалуйста, даже если ты меня не любишь, скажи, что согласна, иначе он тебя убьет, а я не смогу этого вынести. Пожалуйста, скажи ему, что согласна!

— Я лучше умру, — тихо сказала она, — и мы с Максом встретимся на том свете…

«Пойдем, баджи, я научу тебя летать…»

20

Сколько прошло времени, Китти не знала, но, наверное, немало, потому что земли в могиле заметно прибавилось. Огромная влажная, холодная груда мешала дышать, свободным оставалось только лицо пленницы. Вскоре в который уже раз раздался лязг замка, шаги, звук втыкаемой в грунт лопаты, и на Китти посыпалась новая порция земли, которая доставала уже до подбородка молодой женщины. Несколько комьев угодили в лицо, но Китти даже не могла пошевелить головой, чтобы сбросить их.

Сэр Гарольд опять склонился над могилой.

— Время истекает, — проговорил он. — Согласись выйти за Чарльза — и останешься в живых, иначе умрешь страшной смертью, которая навеки останется для всех тайной: я распущу слух, что ты погибла в Индии от лихорадки. Ну, я жду?

— Никогда! — собрав последние силы, прохрипела Китти.

— Что ж, дело твое, — ответил он с сожалением. — У тебя в запасе один час, потом я приду опять и повторю свой вопрос в последний раз. Если ответишь «да», будешь жить, если «нет»… сама знаешь.

Он ушел, и снова потянулись мучительные минуты. Лежа в своей жуткой могиле, Китти думала, что следующим звуком, который услышит, будет лязг замка, возвещающий о возвращении палача, который явится, чтобы окончательно похоронить ее. Земля забьет нос и рот, начнется удушье… «Нет, об этом сейчас нельзя думать, иначе страх сведет с ума», — решила Китти. Она боялась не смерти, ведь небытие сулило освобождение от страданий и встречу с Максом; агония, вот что пугало молодую женщину, и ожидание последних, самых страшных минут было невыносимо. Господи, скорей бы все кончилось!

Китти стала мысленно взывать к духу Макса, моля помочь ей, когда она будет пересекать последнюю черту. Она еще глубже погрузилась в свой созерцательный транс и вдруг ощутила незримое присутствие любимого, которое наполнило ее спокойствием и безмятежностью. Он пришел, чтобы спасти ее от страданий, пришел забрать ее с собой в благодатное небытие…

Скрипнула дверь, послышались шаги. Китти поняла, что настал ее смертный час, но переборола ужас, ведь ждать осталось так недолго — всего-то две, может быть, три минуты, и все будет кончено.

«Не думай об этом. Скоро ты окажешься на другой стороне, откроешь глаза и увидишь Макса, который ждет тебя, готовый обнять», — повторяла она про себя, как заклинание.

— Баджи…