(Не) идеальный джентльмен

– Может, спустимся уже? – спросила я этих верхолазов, так спокойно стоявших на крыше тряского вагона, как будто под ногами у них был ровный асфальт. И они оба обернулись ко мне.

– Рассвет, Эля, я вижу ваше лицо, нам действительно пора вниз, – произнес Андрей, но я не успела обрадоваться тому, что он назвал меня по имени, потому что тут же он произнес – Елена, вы идите первой, – и он повел ее вперед, аккуратно придерживая за локоть, а у меня то локтя не было! И бестелесным духом, с одним освещенным первым лучом солнца лицом, я плыла за этой парой, наблюдая, как Андрей старательно оберегает нашу Елену, как он помогает ей спуститься и тд.

23.

Я никогда не была в настоящем Гороховце, и, признаюсь, мало представляю, какой он там на самом деле, но книжный его вариант был прекрасен, это был город прямо для меня. Я вообще люблю старинную архитектуру, всегда любила, и было время, когда я весь вечер могла посвятить разглядыванию какой-нибудь английской деревушки – но все приедается. И к тому времени, когда у меня появилась возможность накопить таки на путешествие своей мечты я так насмотрелась Европой, и самостоятельно, и в кино/сериалах, что она не вызывала у меня никакого трепета. А потом, внезапно жизнь занесла меня в старинный купеческий городок – в нашей, отстроенной преимущественно в советское время области, он такой был один, и атмосфера его меня потрясла, это была какая-то terra incognita, что-то настолько отличающееся от всего, что я видела раньше, и при этом, внезапно, родное.

Впрочем, на этом похвалы я закончу, потому что, город тот, на самом деле, на туристов рассчитан не был, и поэтому баннеры… асфальт… ларьки… ну вы понимаете. Но не таков был книжный Гороховец! Тут было все настолько аутентичное, что у меня слеза наворачивалась, и купеческие дома в наличниках, и здания побольше – но тоже в неуловимом русском стиле, мостовая, пролетки-кабриолеты, короче это был великолепно. Впрочем, налюбоваться всем этим вдосталь была не судьба, вместо прогулок я должна была ехать на самый край Гороховца к огромному, и весьма индустриально выглядевшему эллингу, для того, чтобы пообщаться с командой дирижабля.

– Мне они ничего не сказали, – сообщил мне Андрей, – может, у вас получится их разговорить.

Он улыбнулся мне несколько вымученной улыбкой. Допрос команды дирижабля был отнюдь не единственной его деятельностью. Десятки нижних чинов Гороховецкой полиции ходили по городу с описанием внешности Маврина, опрашивая всех и вся, и это привело к неоднозначному, но вполне ожидаемому эффекту – в итоге Маврина видели каждый день по десять раз, и, зачастую в нескольких местах одновременно. И Андрей, вместе с Еленой день и ночь занимались перелопачиванием этой фейковой информации, но зерно истины им там пока так и не встретилось.

– Кто-то из команды дирижабля явно в курсе всего происходящего, – произнес Андрей устало, – но я никак не могу его вычислить.

Он был уверен, что Маврин не просто так стремился спрыгнуть с поезда именно в этом районе – он считал, что тот стремился именно в Гороховец – а в Гороховце к дирижаблю, кто-то из команды которой и был заказчиком этой кражи. На мой взгляд, здесь все могло быть совпадением, но Андрей, с его особым складом ума, такое отрицал.

– Но какой смысл во всем этом? В чем смысл этого преступления? – спросила я Андрея, чувствуя острое желание положить его голову к себе на плечо, и поглаживая сказать «милый, спи уже».

– Смысл пока не стоит на повестке дня, – отрезал Андрей, помогая мне выйти из автомобиля.

И полная этим, довольно таки удивительным заявлением, я пошла к гигантских размеров эллингу.

– Здравствуйте, – обратилась я к первому встречному молоденькому пареньку в комбинезоне, – я хочу видеть вашего начальника.

– А зачем он вам? – улыбнулся мне паренек.

– Я от инспектора Горина. Мне нужно тут со всеми переговорить, – ответила я.

– От инспектора Горина? – удивился мальчик, – а кто вы?

– Я его помощница.

Мальчик явно удивился еще больше, и это можно было даже истолковать в лестную для меня сторону – для помощницы инспектора я явно выглядела слишком женственно. И не удивительно – по приезде в Гороховец я успела и отмыться и переодеться. Сняв ненавистные блумеры, я облачилась в выпрошенное у Елены белое, легкое муслиновое платье, которое Елена, старательно прятавшая свое тело в мешковатые костюмы, полностью отрицала, но, исправно таскала с собой, наверняка в ожидании внезапного романтического момента, когда она будет готова предстать перед Андреем во всей красе, и Андрей будет готов и т.д.

Но, события были таковы, что романтика пока отменялась, а поражать команду дирижабля было надо, и Елена, после некоторых прений, с драгоценным платьем, все-таки рассталась, а потом, расщедрившись, даже вручила мне в дополнение к нему нитку натурального жемчуга.

– Какая красота, – язвительно прокомментировала она тогда мой внешний вид, – прости, не могу задерживаться, мне надо работать.