Не искавшие приключений (СИ)

— Не просто жрет, — строго сказала Марта. Она больше не улыбалась. — Цветок поддерживает в вашей подруге жизнь, они теперь — единое целое. У нее сильный организм и высокий уровень магических способностей. Остальных цветы именно съели — вам ведь уже рассказали? Нет? Ай-яй-яй, сынок! Мог бы подготовить девушек заранее!

— Но, ма-а-ам!..

Он все-таки сделал это. Мне не захотелось смеяться. Чего действительно очень хотелось — что-нибудь вдребезги расколотить.

"Ненавижу беспомощность! Ненавижу… вот это. Что бы оно там ни было."

— Нимфея-упырь. Иначе — ненюфар разумный, — пояснила травница, словно прочла мои мысли. — Абсолютно мифический цветок, я нашла всего два упоминания в книгах. Видите красные прожилки на черных лепестках? Своего рода артерии — у цветка с носителем единая кровеносная система.

— Это весьма познавательно, — сухо сказал Тервюрен. — но я задам тот же вопрос, что и барышня Ронда: сможете выкорчевать эту дрянь из пострадавшей? Желательно так, чтобы она потом дала показания. Не дрянь — пострадавшая, — пояснил инспектор, заметив, как мы вытаращили глаза.

Госпожа Янсон всплеснула руками:

— Чем я, по вашему, тут занимаюсь? Два упоминания за всю историю. Один более-менее внятный совет, и тот — на старо-эллирийском! Владеете им?

Зи покачала головой. Инспектор неопределенно хмыкнул. В педагогическом колледже курс старо-эллирийского состоял из пары десятков пословиц типа "фестина ленте", поэтому я промолчала.

— Вот! — Марта открыла потрепанный фолиант. — Единственный, повторяю, рецепт: обложить цветок враждебными ему растениями, чтобы он испугался и сам, по своей воле покинул жертву.

— Значит, надежда есть! — воскликнула Зи.

— Она всегда есть, — мрачно отмахнулась травница. — Ингредиентов нет. Или составитель был пьян, или тут написано "Жимолость разумная, средней трезвости". Я о такой вообще никогда не слышала.

— Де Стеррэ — подлец! — не удержалась я, и только потом поняла, что именно ляпнула, и почему так нахмурился инспектор.

— Поддерживаю, — кивнула Гортензия.

— Согласна, тот еще фрукт, но причем здесь он? — удивилась Марта.

— Он скрыл от газет подробности! Иначе бы вы уже отцепили от Люути эту тварь! Читали про разумный куст в зале суда?

Травнице не нужно было все объяснять по два раза. Схватив сына за плечи, она развернула его и толчком направила к двери:

— Быстро! — рявкнула она. — Чтобы через час здесь была ветка минимум в локоть! Что стоим, кого ждем?! — это было адресовано Тервюрену.

— Вот такая у меня мама, — улыбнулся Ларс, когда мы все снова сели в карету.

* * *

Один из персонажей Карнеолы Миллер как-то сравнил жизнь с фортепианной клавиатурой: клавиша белая, клавиша черная… Если развить аналогию, наша с Зи жизнь — черно-белые клавиши, по которым долбят в темноте и по памяти. Никогда не знаешь, где повезет, а где — нет. Явиться а Институт Прикладной Магии вместе с инспектором было невероятным везением — это я поняла, как только увидела лицо де Стеррэ. Не будь рядом Тервюрена, с нами бы вообще не стали разговаривать: господин ректор всем своим видом показывал, что очень занят.

— Нет! — отрезал де Стеррэ, услышав, что мы хотим повидаться с Джимом. Он даже не дал объяснить, для чего. — Вы не можете. Куст сейчас недоступен.

Я могла поклясться на чем угодно, что между "куст" и "сейчас" мелькнула пауза, которой там быть не должно. Ректор не желал нашей встречи, но еще больше не желал сообщить истинную причину. Увы, способность 4.2 не показывала ничего: либо де Стеррэ как-то себя экранировал, либо я в своей подозрительности докатилась до ручки. Зи попыталась внести свою лепту: вытащила платочек и демонстративно принялась вытирать глаза. Это не помогло, зато неожиданно пришел на помощь инспектор:

— Дружище, там человек умирает. Девушкам нужен куст буквально на пару слов: одолжат сучок и больше тебя не потревожат.

— Нет! — продолжал упорствовать ректор. Мое терпенье кончилось.

— Зи, — не повышая голос, велела я. — Держи меня.

— Ты бить его, что ли, хочешь? — удивилась Гортензия. — Но, Аль, на нас смотрит полиция…

— Не-е-ет, — протянула я так злорадно, как только могла. — Просто взгляну на него, используя нашу способность!

Де Стеррэ изменился в лице и побледнел. Это было очень приятно видеть.

— А вдруг тебя снова вырвет? — уточнила Гортензия. — Ну, ладно, не нам же, в конце концов, убирать…

Подруга явно поняла, что я не стремлюсь повидаться с кошмарами — хочу только припугнуть ректора. Жаль, что при этом она не учла: руки к плечам прижимать не стоило.

— Ох, ты ж…

Это было как ворваться к человеку в спальню. Нет, даже, скорее, — в ванную. Туда, где остается все личное и самое грязное. За прочными дверями имиджа и репутации прятался человек, который очень боялся многих вещей: стать посмешищем, потерять власть, превратиться в еще одну строчку анналов Бергюзского Института Магии, ничем не отличаясь от множества прочих. Де Стеррэ стал заложником собственных амбиций. К счастью, никаких мозговых тараканов у него в голове не пряталось.