Не изменяя присяге

Архангельская пулеметная школа, готовившая пулеметчиков для всей Северной армии, упоминается и в работе С. Л. Федосеева «Пулеметы Русской армии в бою»:

«Свои подразделения для подготовки пулеметных команд имели и белые армии – на 1919 год можно упомянуть Архангельскую пулеметную школу Северной армии».

Создание пулеметных школ было связано с тем, что специфика работы пулеметчиков, с одной стороны, и нехватка материальной части и опытных инструкторов – с другой, заставляли специально готовить личный состав для укомплектования пулеметных команд. Создавались «команды Кольта», «команды Максима», «команда Виккерса», которые назывались по типу пулемета, обращаться с которым обучали пулеметчиков.

Удивительно, как судеб морских таинственная вязь связывает людей и их судьбы. В декабре 1987 года писатель Н. Черкашин встречался с А. А. Пышновым. Да, да! С тем самым Пышновым, что служил когда-то в пулеметной команде мичмана Садовинского.

Н. Черкашин называл Пышнова – последним гардемарином России.

В это время я служил в Ленинграде. Распорядись судьба иначе, останься Садовинский в живых, и мы могли бы встретиться с Бруно-Станиславом Адольфовичем Садовинским, как встретился Черкашин с Александром Александровичем Пышновым. Но судьбы человеческие непредсказуемы, и судеб морских таинственная вязь складывает их, как стеклышки калейдоскопа, не повторяясь. Я не был знаком с А. А. Пышновым, воевавшим вместе с Б.-С. А. Садовинским на Севере в белых войсках, но я знал Андрея Леонидовича Ларионова, женой которого была племянница А. А. Пышнова Ксения Борисовна Пышнова – дочь Бориса Александровича Пышнова, жизнь которого унесла Ленинградская блокада.

А. Л. Ларионов много лет служил «хранителем корабельного фонда» Центрального военно-морского музея и именно он помог мне, при исследовании судьбы Б. Садовинского, получить разрешение на работу в фондах ЦВММ.

Познакомились с Андреем Леонидовичем мы еще в 1985 году. Мне тогда поручили организовать посещение слушателями Военно-морской академии, офицерами нашей группы, закрытого фонда Центрального военно-морского музея. После оформления ряда бумаг мы были допущены в святая святых музея, в модельный корабельный фонд, и встретил нас там хранитель истории Российского флота А. Л. Ларионов. Незаурядный человек, продолжатель старого морского рода.

Позже я узнал, что Андрей Леонидович по материнской линии приходится племянником Федору Андреевичу Матисену, командиру шхуны «Заря», на которой экспедиция Толля исследовала Север в первых арктических плаваниях прошлого века.

Вот так пересекаются и сплетаются судьбы людей, и связывает их флот.

* * *

Еще в начале 1919 года в составе Северного фронта было сформировано оперативное соединение, оборонявшее районы бассейнов рек Печоры, Мезени, Пинеги – Пинежско-Мезенский район. Участник боев на Пинежском фронте мичман Г. П. Серков вспоминал: «Приблизительно в середине февраля 1919 года мы были отправлены на лошадях на Пинежский фронт. Воевали в глубоких снегах при сильных морозах».

В тот год зима выдалась суровой. Мороз не отпускал. В довершение ко всему ночная тьма изматывала людей, и все с нетерпением ожидали конца полярной ночи. Наступление февраля означало, что уже скоро покажется солнце. Покажется низко над горизонтом всего на несколько минут. Опустившись в конце ноября прошлого 1918 года, полярная ночь постепенно сдавала свои права. Бруно и еще несколько человек находились на склоне заснеженной сопки, ожидая появления солнца. К счастью, снег не шел, и небо было довольно чистым. Задолго до срока небосвод подкрасился уже давно не виденным, немного забытым за длинную полярную ночь, предрассветным освещением. Зеленая полоска над сопками сменилась розовой.

– Краснеет! Смотрите, краснеет! – заволновались солдаты.

Становилось все светлее и светлее. Все стали считать.

– Раз. Два.

Яркий золотой ободок вынырнул из-за далекого горизонта и еще больше осветил небо.

– Три, – не удержавшись, крикнул Бруно.

И сразу, как по волшебству, небо озарилось золотистым светом, поднимавшимся все выше и выше. От стоящих на сопке людей потянулись тени.

– Ура! Тени! – подхватил кто-то.

Узкий сегмент солнца постоял немного над сопками и скрылся за их крутыми изгибами, но небо долго еще оставалось светлым. Удивительное дело, появление солнца поселило в душе Бруно какую-то мягкую, тихую радость.