Не изменяя присяге

Первые советские концлагеря появились летом 1918 года, и туда попадали те, кого миновала участь сразу быть расстрелянными в качестве заложников. Еще в январе 1918 года, за страшные злодеяния, творимые большевиками после прихода к власти, патриарх Тихон (Белавин) предал анафеме советскую власть. В документах Поместного Собора 1918 года, изданных в Брюсселе в 1932 году, приводится послание патриарха от 19 января 1918 года:

«Забыты и попраны заповеди Христовы о любви к ближним, ежедневно доходят до нас известия об ужасных и зверских избиениях. Все сие вынуждает нас обратиться к таковым извергам рода человечества с грозным словом обличения. Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что вы творите, не только жестокое дело: то поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню генному в жизни будущей — загробной, и страшному проклятию в жизни настоящей, земной.

Властью, данной нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафемствуем вам, если вы только носите еще имена христианские и хотя по рождению принадлежите к Церкви Православной».

Вся страна покрылась сетью большевистских концлагерей. Концентрационные лагеря представляли собой один из важнейших механизмов чрезвычайной внесудебной репрессии в карательной политике большевиков. Концентрационные лагеря организовывались вблизи городов, часто в монастырях, после изгнания оттуда монахов. Толстые стены, подземелья и камеры-кельи позволяли легко организовать размещение и охрану заключенных, устраняли возможность их побега и при этом не требовали крупных затрат со стороны большевистской власти.

Своим появлением в большевистской России концлагеря были обязаны политике красного террора. Политика красного террора предельно ясно отражала представления большевиков во главе с В. Лениным и Л. Троцким о средствах и методах достижения своих политических целей путем запугивания и подавления основной массы российских граждан.

Еще летом 1918 года Ленин требовал организации «террора в таких масштабах», «чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать».

(Ленин В. И. ПСС. Т. 51. С. 524).

Они — это российская интеллигенция.

4 августа 1918 года в телеграмме Вологодскому губвоенкому Л. Троцкий указывал:

«Заключение подозрительных в концентрационные лагеря есть необходимое условие успеха».

(«Военно-исторический журнал» № 8, 1989. С. 53)

Ему вторил 9 августа 1918 года В. Ленин, в телеграмме «о беспощадном массовом терроре», адресованной председателю Пензенского Губкома РКП(б):

«Сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города».

(Ленин В. И. ПСС. Т. 50. С. 143).

Кожуховский концлагерь, в который был заключен Садовинский, находился на станции Кожухово Московской окружной железной дороги. Концлагерь начал действовать 18 октября 1919 года. Его деревянные бараки были построены еще во время Первой мировой войны для немецких военнопленных. В лагере содержались преимущественно пленные белогвардейские офицеры и сочувствующие им лица. Заключенные размещались в деревянных бараках с двухэтажными нарами. Уборная была общая, умывальник был устроен под открытым небом.

Комендантом Кожуховского концлагеря в 1919 году был Зверев, впоследствии расстрелянный своими же. В 1920 году комендантом лагеря был товарищ Теймен.

Кожуховский концлагерь не был в то время чем-то необычным. В самом центре Москвы только в 1919 году размещались: Ивановский лагерь особого назначения, Ордынский концлагерь — женское отделение Ивановского концлагеря, Андрониковский (Андроньевский) концлагерь, Ново-Песковский лагерь, Покровский, или Семеновский, лагерь, концлагерь Московской городской ЧК, Новоспасский концлагерь.

Более подробной информации о Кожуховском концлагере мне найти не удалось. Это и понятно, информация о преступлениях советской тоталитарной системы особенно тщательно охранялась, да и охраняется до сих пор, поскольку эта информация угрожала самому существованию социалистической системы.