Не хочу быть без тебя

В обеденный перерыв она съездила в хозяйственный магазин и выбрала понравившуюся ей краску. А он позже забрал банки.

— Немножко ярче, чем я думала, — сказала она.

— На стене, когда высохнет, будет выглядеть по-другому, темнее. Умеете это делать?

Она помотала головой.

— Вы знаете, как сменить шину, но никогда не красили стен?

— А… Нет. — Вид у нее был смущенный.

Она такая милая… даже очаровательная. Кашлянув, он сказал:

— Это легче, чем менять шину.

Она засмеялась:

— Надеюсь.

Он встряхнул банку и вылил краску на специальный поддон. Затем вручил Лейни кисть:

— Это просто. Сначала прокрасьте по краям. Я уже все здесь обмерил.

Он показал, как наносить аккуратные мазки. И при этом очень старался не задеть ее ненароком. А она, кажется, тоже старалась не дотронуться до него.

— Когда это будет сделано, можно переходить к следующему этапу. Валиком работать не сложно. Главное — не брать слишком много краски. Справитесь? А то у меня остались кое-какие недоделки.

Ему лучше побыстрее уйти.

Она улыбнулась и подошла к окну, где стояла приставная лестница.

— Я справлюсь. Если нет, то позову вас.

Он вышел в коридор и направился на кухню. Надо как можно скорее закончить ремонт, пока эта женщина не свела его с ума.

Бен выдержал всего полчаса и вернулся, чтобы проверить, как дела у Лейни. Она забралась на лестницу и старательно водила кистью по верхушке карниза у окна. Он застыл, с восхищением глядя на длинные ноги и обтянутые джинсами стройные бедра. Когда она вытянула руки, то свитер приподнялся и у него перед глазами мелькнула дразнящая полоска кожи.

— Лейни…

Она быстро обернулась, потеряла равновесие и, вскрикнув, упала на пол.

Он кинулся к ней:

— Лейни? Вы сильно ушиблись?

Она скорчилась от боли, обхватила лодыжку и застонала.

Он опустился около нее на колени, задрал штанину джинсов, чтобы осмотреть ногу. Лодыжка прямо на глазах распухала.

— Надо показаться врачу. Может, даже сделать рентген, — озабоченно произнес он.

Она посмотрела на него, и он увидел страх в ее глазах. Она отрицательно замотала головой:

— Нет. Не нужно никакого рентгена.

— Но…

— Нет.

— Лейни, послушайте…

— Я беременна, — прошептала она, и он отпрянул назад.

Слово звоном отдалось у него в голове. Беременна. А он целовал ее, хотел ее… У нее другой мужчина.

Она, должно быть, заметила по его лицу, как он ошарашен, схватила за руку и сказала:

— Отец ребенка… его нет — я одна. Со мной ничего страшного. Я просто потеряла равновесие и упала. А рентген может навредить ребенку. — Она опустила штанину. — Я должна вас попросить… никто, кроме моей подруги Бет, об этом не знает. Пожалуйста… ничего не говорите Роуз. Я сама ей скажу. — Она поколебалась и все же произнесла: — Я не хотела вам говорить.

— Понимаю. Я никому не скажу. Но отец ребенка…

Она оборвала его, махнув рукой:

— Он знает. Но на него я не рассчитываю.

Бена охватила злость.

— Он много потеряет, — сказал он.

Лейни бросила на него взгляд и скривилась:

— Правильно. Помогите мне встать.

— Я сначала осмотрю вашу лодыжку. — Она смутилась, а он объяснил: — Я не только пожарный, но и фельдшер. Конечно, я не заменю врача или рентген, но смогу определить, нет ли перелома.

Она слегка закатала штанину.

Он осторожно снял ботинок. Его пальцы умело касались тонкой лодыжки. Кожа у нее была гладкая и мягкая, а он чувствовал себя негодяем из-за навалившегося на него приступа физического влечения.

— По-моему, перелома нет, — заключил он. — Давайте помогу вам встать.

Он поднялся с колен, взял ее за обе руки, старясь не обращать внимания на жар во всем теле, и потянул вверх. Она встала на одну ногу, пошатнулась и уткнулась ему в грудь. Его руки сами собой обхватили ее. Он смотрел сверху вниз на поднятое на него красивое лицо. У него стянуло в паху от ощущения прижатой к нему полной груди.

Он кашлянул. Нельзя ее целовать. Ни в коем случае. Нет, нет, нет — стучало в мозгу, но он безумно хотел ее. Хотел потеряться в ней, в ее теле.

Она беременна.

Он снова кашлянул, но рук не разнял.

— Хм… как нога? — хрипло спросил он.

Она попробовала встать на ногу, поморщилась и покачнулась. Он удержал ее за талию.

— Лейни… Мне не показалось, что кость сломана, но есть такие переломы, которые не прощупаешь. Разве не следует поехать в больницу?

Она отскочила от него на одной ноге.

— Нет. Со мной все в порядке. Болит, но я приму ацетаминофен. Я хочу докрасить то, что начала.

— На сегодня хватит, завтра закончим. А прямо сейчас вам нужно положить лед на лодыжку. И не спорьте, — добавил он, видя, что она собирается возразить. — Пообещайте, что завтра вы обратитесь к врачу, если не будет улучшений или станет хуже. — Он слил краску обратно в банку и убрал поддон, стараясь при этом не приближаться к ней — слишком велико искушение обнять ее, ощутить в своих руках.

Она беременна. Пусть у ее ребенка нет отца, но он не может рассчитывать на отношения с ней. Такой он человек. Скорее, уже не такой.

Она поджала губы, потом кивнула:

— Хорошо. Вы правы.

— Я отвезу вас домой и помогу подняться наверх в квартиру. Завтра я подгоню вашу машину. Оставьте мне ключи.