Не хочу жениться!

Потом Эрик долго выбирал костюм — что-то из парадного гардероба. Он должен был сыграть роль правильного маминого мальчика («Мне двадцать семь лет!» — стонал он про себя), чтобы насколько возможно сильнее контрастировать с Васей. Пришлось долго и мучительно, с магией, зельями и литрами горячей воды приводить себя в порядок, а еще гладить и привыкать после этого к костюму. К назначенному времени Эрика уже потряхивало, зато Ипполит, увидев соседа, изумленно открыл рот.

— Ух ты! Да ты прям… прям… Жених года!

Эрик бросил взгляд в зеркало, притулившееся между чучелом гидры и хвостом виверны. Из отражения на него посмотрел бледный юноша с тщательно уложенными волосами, упакованный в костюм-футляр, приторно-светлый. Завершали образ кремовые туфли с жемчужными пряжками. И алмазная брошь в петлице. И запонки той же формы, что и брошь, — цветок с обвившейся вокруг него змеей.

— Шикарно, — восхитился Ипполит. — Ты прямо на бал собрался.

— Хуже, — пробормотал Эрик. — К ночи меня не жди. Завтрак в холодильнике.

— Люблю тебя, милый, — расплылся в улыбке Поля.

Эрик отмахнулся и снова бросил критический взгляд в зеркало.

— Я точно очень хорошо выгляжу?

— На месте твоей невесты я бы послал к чертям твою маму и не выпускал тебя из комнаты до конца времен, — со смешком отозвался Поля. Потом добавил: — Но я видел твою, хм, невесту, так что вряд ли она вообще заметит, в чем ты.

— При чем тут она? — вздохнул Эрик. — Мама заметит. Надоело…

Он поправил брошь, манжеты. Вздохнул.

— Пожелай мне удачи.

— Совет да любовь! — Поля послал ему воздушный поцелуй и вернулся к зельям.

Эрик накинул вычищенное кремовое пальто (прямо как новенькое стало) и пошел за «невестой». На втором же этаже пришлось накинуть на себя еще и полог невидимости: студентки просто взбесились, даже штабелями пытались под ноги уложиться — дескать, «споткнется, мы подхватим — и того».

У двери Васи невидимость Эрик убрал и удивленно вздрогнул. Из комнаты слышался характерный звон разбиваемой посуды и завывания.

Эрик не стал даже стучать — все равно его бы никто не услышал. Но дверь открыл аккуратно: мало ли, а костюм с пальто жалко. Кто его знает, что эти первокурсники там бьют?

Била Вася — сервизы. Где только взяла? С остервенением и маниакальной улыбкой била. Весь пол уже был усыпан осколками, а Вася стояла в гробу, доставала посуду из воздуха (ее череп-подвеска ярко сиял) и била, била…

На столе с ногами сидел Дерек и заунывно тянул:

— О-оу-оу-я-яи-е! Оу-уя-ие… Васютка, давай еще! Во-о-о-уя-яи-яи-е! Васяня!

Эрик хлопнул в ладоши: осколки с пола немедленно исчезли, так же как и сервиз у Васи в руках. Дерек затих и откашлялся.

— Здрасьте, учитель.

— Марш в свою комнату, — приказал Эрик.

Дерек скуксился.

— Зачем? Мне и тут очень хорошо… А вы классно выглядите!

— Марш. В свою. Комнату, — повторил Эрик. — Или пойдете в мою. Ипполит вас давно дожидается.

Дерек вздохнул и поплелся на выход. Медленно, подволакивая ногу. Эрик молча пропустил его, потом проследил, чтобы Дерек никуда не свернул и закрыл за собой дверь. А потом громко объявил:

— Я сейчас же вызову императорских гвардейцев. Даже не думайте никуда улизнуть.

Из-за двери Дерека раздался тоскливый вздох.

— Изверг вы, учитель.

Эрик повернулся к Васе.

— Вы уже собрались?

— Куда? — удивилась Вася. — А! Щас! Момент…

Эрик вышел в коридор и терпеливо подождал «момент» — минут десять получилось. Потом Вася все-таки появилась, и Эрик еле сдержал улыбку: контраст точно вышел отличный. Одета Вася была в черный сарафан в пол, который оживлял разве что кулон-череп. Из длинной косы торчали целые пряди, а руки Вася только что испачкала лечебным зельем от ранок — порезалась, пока сервизы била. Зато она обновила макияж: лицо набелила так, что покойник позавидует, глаза выделила (особенно мешки под ними), а уж эта сумасшедшая улыбочка закоренелого убийцы и нездоровый блеск в глазах… Васе не хватало только окровавленного топора для полноты образа.

— Вася, вы прекрасно выглядите, — совершенно искренне похвалил Эрик.

Вася осклабилась, и стало очевидно: топор не нужен, образ уже полон. По кровожадности улыбки Вася дала бы фору даже небезызвестному Потрошителю.

— Вы тоже, — прошипела она тоном «Убью тебя и всю твою семью».

«Да!» — возликовал Эрик и галантно предложил Васе руку.

Вася грубо ее не приняла и гордо прошла вперед.

«То, что нужно, — думал Эрик. — Где же ты раньше была, сокровище мое?»

Сокровище тем временем чуть не испугало до припадка нанятого кучера — между прочим, из императорских конюшен. И карета с золотым гербом, и лакеи, и даже ковровая дорожка — все было как нужно. У Эрика имелись всего сутки, но он подготовился. О, как он подготовился!

— Возили бы вы свои учебные пособия в закрытых гробах, — сказал кучер, когда Вася села в карету. — И где вы ее только откопали?

— На боло-о-ота-а-ах! — прошипела из кареты Вася. И добавила: — Хотите туда? Могу проводить.

Кучер перекрестился.

— Что вы, это моя невеста, — улыбнулся Эрик. — Я ее очень люблю. Милая, — спросил он, забираясь в карету, — тебе удобно?