Не ходи к гадалке, Лиззи!

Несколько мгновений они сверлили друг друга взглядами.

– Попробую достать ордер на обыск, но не обещаю, – честно сказал Габриэль. – Скорее всего, вопрос замнут, когда прочитают мой рапорт. Бесполезно просить тебя не лезть в это дело? – Лиззи развела руками. – Хорошо. Но, несмотря на твои слова, я в любом случае должен задержать мистера Марино – сейчас все улики против него.

– Я могу пойти с тобой?

– Искать его? Не стоит. Задержание не самое приятное дело. Если ты вдруг не сдержишься и бросишься его защищать, твоя репутация может пострадать.

– Мне не пять лет, – напомнила Лиззи.

– Знаю. Именно поэтому оставайся здесь. Влюбленные девушки склонны совершать глупости. – Он потрепал Лиззи по макушке. – Ну, не злись на меня. Поверь, я не испытываю никакой радости от этого поручения. И не волнуйся, я позабочусь, чтобы мистеру Марино не причинили вреда. А пока отдохни.

Отобрав у Лиззи ключ, он подтолкнул плечом дверь и ловко провернул замок.

– Заходи.

– Спасибо.

Лиззи закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, размышляя, что же делать дальше. Взгляд упал на пол – на дощатом полу виднелась уличная грязь. Странно, обычно она разувалась в прихожей, чтобы не следить в комнате. Да и выглядели пятна свежими…

– Значит, я тебе все-таки нравлюсь, – услышала Лиззи знакомый голос и обернулась.

Тайлер прислонился к косяку двери, ведущей в спальню. Много двигаться ему было противопоказано, но стоять он вполне мог.

– Ты что здесь делаешь? – подскочила к нему Лиззи.

– Прячусь от полиции. Так что теперь ты соучастница, – с невозмутимым видом ответил гадалец.

Тайлер с самого утра понял, что у него проблемы. Том заскочил к нему со словами: «У вашего салона хрустики дежурят!», и дальше они уже разговаривали на улице.

Осведомитель присел на ступеньки каменной лестницы во внутреннем дворике больницы. «Хрустиками» на улицах называли полицейских на задании – за любовь ломать кости и выворачивать суставы. Тайлер мял в пальцах сигарету, но не курил. Он и на улицу-то вышел ради разговора.

– Пока пасут, но, спорю на медяк, сегодня будет обыск.

– У больницы тоже?

– Угу. Но можно их обойти.

– Что слышно в полиции?

– Что вы были любовником миссис Бастер и могли ее убить.

– Козел отпущения, значит, – пробормотал Тайлер, вспомнив пророческие слова Роуз.

– Вам надо уходить. Можем обеспечить кэбом за город, – предложил мальчишка, пиная лежащие под ногами камушки.

– Том, я ее не убивал.

– Я знаю, – информатор посмотрел на гадальца. – Но ведь это никого не волнует.

Том был осиротевшим сыном каменщика. Отца отправили на каторгу за воровство – мрамор на сторону продавал начальник их бригады, но, будучи пойманным, сумел переложить вину на обычных работяг. Дело вышло громким, «виновных» сослали на север, а там большинство и загнулись в первую же зиму. Мать от переживаний слегла и ушла следом за отцом. Том с младшей сестренкой попали в приют, и им не забывали напоминать о низком «воровском» происхождении. О том, что за черствый кусок хлеба они должны быть благодарны по гроб жизни и работать, не разгибая спин. А если дали по шее – просто так, чтобы сорвать злость, – молчи и терпи. Том терпел, пока сестренку не отдали на воспитание в другую семью, а после сбежал из приюта.

Гадальцу он не доверял так же, как и всем остальным. Но Тайлер стабильно платил за информацию, и этого было достаточно.

– Так что, поедете?

– Поеду. Но не за город. Давай-ка к Фишеру, а дальше посмотрим.

Том пробурчал что-то про любовь, делающую людей дураками, и окольными путями повел его за собой.

Лиззи в доходном доме не оказалось, и куда она ушла, хозяин не знал. Зато поделился ключами: как и большинство жильцов, он считал, что у них бурный роман. «Все-таки небезопасное это дело, жить одной», – решил Тайлер.

Открыв дверь, ощутил странное смятение. Забавно, столько раз бывал в женских будуарах и ни капли не волновался, а от вида обычной комнаты сердце застучало быстрее!

Лиззи не прожила здесь и двух недель, но раскиданные мелочи говорили о ее присутствии. Многочисленные черновики на столе, где она писала наброски статей – или просто писала, с улыбкой подсмотрел Тайлер очерк о психологическом портрете убийцы. Бутыль с вишневой настойкой – без капли алкоголя, а жаль! – понюхав, он поставил напиток обратно. Подушка, хранившая ее запах.

«Да ты поплыл, парень!» – хмыкнул Тайлер, понимая, что не просто влюбился – втюрился по уши. Только вот нужен ли ей беглый преступник? Лиззи начнет добиваться правды – и сама пострадает. Но исчезнуть из ее жизни, не попрощавшись, он тоже не мог. Ему надо было увидеть Лиззи хотя бы раз. Сказать о своих чувствах, чтобы потом не жалеть. Он никому не говорил, что любит, – пора исправиться!