Не ходите дети...

Андрей снова задумался. Ерунда, бред какой-то! Параллельные миры только в книжках бывают. Для среднего школьного возраста. А это уже пройденный этап даже для Гарика. Но втирал он складно, ничего не скажешь. Ни разу Шахову не удалось поймать партнёра на какой-либо нестыковке. Всё сходится. Но ведь не может же такого быть? Ну, так а он разве не то же самое говорил? Не может. В нормальном мире. А если он не нормальный, то можно называть его как угодно. Хоть параллельным, хоть перпендикулярным. Лучше от этого всё равно не станет.

Остаётся либо согласиться с выводами студента, либо признаться самому себе, что сошёл с ума. Что, в принципе, одно другого не исключает. Да и потом, как метко заметил отец дяди Фёдора из мультика про Простоквашино, это гриппом все вместе болеют, а с ума поодиночке сходят.

Да и другой вариант, с попаданием в прошлое, ничуть не лучше. Машина времени – это Макаревич и его команда. И никакой другой машины не существует. Как не существует летающих тарелок, гномов, вампиров и прочей нечисти. И колдунов, кстати, тоже. То есть, их-то как раз развелось столько, что хоть отстреливай, но это ведь шарлатаны, обманщики, морочащие голову доверчивой публике. Вот и он чуть было этому Магадхлеле не поверил. И что получилось?

А получилось то, что они вместе с Гариком оказались чёрти где и имеют неплохие шансы застрять здесь навсегда. И если ещё немного побыть сумасшедшим, то можно предположить, что именно колдун их чёрти куда и отправил. Чушь! Дикая, несусветная чушь, но почему-то на редкость логичная и складывающаяся в единую картину. Единую и единственную, какая может хоть что-то как-то объяснить.

– Магадхлела, – кратко сформулировал Андрей итог своих размышлений. И расшифровал, наткнувшись на непонимающий взгляд Гарика: – Это он нас сюда забросил.

– Вы так думаете? – от удивления юноша опять перешёл на вы. – Я как-то об этом… Хотя… Нас, правда, учили, что «после» не означает «в следствие»… – Обрывки его рассуждений вырвались на свободу. – Но зачем? Он же собирался куда-то отправить только наших духов!

– Значит, передумал. Или, скорее, ему помешали, – теперь, когда обсуждался реальный мир, а не философские проблемы, Шахов почувствовал себя намного уверенней. – Те ребята с автоматами, помнишь?

– В каком смысле помешали? – всполошился Гарик.

– Боюсь, что в том самом.

Они посмотрели друг на друга и надолго умолкли. Эту новость каждый должен переварить самостоятельно, в гордом одиночестве. Если всё так и произошло, то дело дрянь, и это ещё мягко сказано. Совсем поганое дело. Раз они попали сюда с помощью колдовства, то и вернуться должны тем же способом. Но Магадхлела, похоже, уже ничем не сможет им помочь, а сами они колдовству не обучены. И что остаётся?

– Нам нужно найти другого колдуна, – решительно заявил Андрей.

– Да? И где же мы его найдём? – с горькой иронией поинтересовался Гарик. – Да и нужно ли? Что-то мне больше не хочется связываться с волшебством. Одного раза хватило.

– А остаться здесь навсегда тебе хочется? – зло прикрикнул на него Шахов. – Всё равно другого выхода у нас нет. Должен же был Магадхлела у кого-то учиться своему ремеслу. Не по книжкам же он его, в самом деле, осваивал. А его учитель, в свою очередь, тоже у кого-то ума набирался. И так до бесконечности. В какую бы глубь веков мы не попали, здесь должен жить хотя бы один настоящий колдун, от которого пошла вся эта цепочка. И нам остаётся только его вычислить.

– Ничего себе задачка, – хмыкнул юноша. – Всё равно что настоящую принцессу отыскать. Но там, в сказке, хоть горошина была, а мы как определять будем?

– Разговорчики в строю!

Андрей рыкнул так же громко, как и в прошлый раз, но не в пример веселее. Раз студент уже пытается шутить, пусть пока и не смешно, значит, не всё ещё потеряно. Не из таких задниц выбираться удавалось. Единственное, что напрягает – раньше это были родные, русские задницы. Но тут уже Мзингва помочь должен, объяснить, если что непонятно будет. Не зря же его Гарик экспертом обозвал.

– Не сцы, студент, прорвёмся! – бодро подытожил он. – Где наша не пропадала! В Азии, в Европе, в Америке, а теперь в Африке пропадать будет.

* * *

Однако уже к вечеру, после беседы с Бабузе, оптимизма у Андрея немного поубавилось. Сам-то кузнец произвёл приятное впечатление. Невысокий, но крепкий мужчина лет пятидесяти, с сильными, как принято говорить, натруженными руками, очень тёмной, действительно чёрной кожей. Даже борода с лёгкой проседью казалась светлее, чем само лицо. Красавцем его, конечно, назвать трудно. Нос широкий, приплюснутый, зубы желтоватые, глаза глубоко посаженные и кажутся упрятанными ещё глубже из густых бровей, сросшихся в одну сплошную полосу, взгляд внимательный, немного уставший. По всему видать, зашёл навестить раненого прямо из кузни. Во всяком случае, длинный кожаный фартук, коричневый с разводами сажи или копоти, выглядел как рабочая, а не парадная одежда. А что никаких дополнений к нему на кузнеце одето не было – к такому минимализму Шахов уже начал привыкать.