Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ

Поздно вечером, практически ночью, раздался звонок в дверь. Младшая сестричка возилась с привезёнными в подарок большими ракушками, мать поставила вариться мясо на холодец, а Василиса, наслаждаясь покоем, валялась на диване с любимой книжкой. Звонок звенел долго, настойчиво и как-то нервно, что ли… Незваный гость явно поторапливал хозяев, не желая ждать ни секунды!

– Кто бы это мог быть? – недоуменно поинтересовалась женщина. – Вася, не подходи к дверям! Ночь на дворе и мало ли кого нелёгкая принесла… Бандитов немерено развелось!

Кроме них и сестрёнки, которая сонно клевала носом, сидя на стареньком вытертом паласе, никого в квартире не было. А упорный трезвон тем временем не умолкал ни на минуту, кто-то сильно настырный не отпускал палец с кнопки.

– Мам, я только спрошу! А вдруг кому срочно помощь нужна? – неясная тревога на сердце за того, кто находился по ту сторону входной двери, не отпускала девочку.

– Не смей! Слышишь? – приказала мать. – Сейчас время такое… опасное… – страхи женщины были вполне объяснимы, а Васька вдруг вспомнила, как сами они не так давно, спасаясь от разъярённого пьяного отца, звонили по соседям, а им не открывали!

Поэтому ослушавшись и сняв тапки, очень осторожно, встав на цыпочки, подкралась к дверному глазку:

– Кто там? – тихонько так прошептала, прижавшись губами к щели.

– Пустите… пожалуйста… я ранен… за мной гонятся! Ну пожалуйста… прошу вас… – умоляющий мужской голос казался пронизанным безграничным отчаянием, не оставив в её душе и нотки сомнения в том, что незнакомцу на самом деле требуется помощь.

– Ма-а-а-ам! Там человеку плохо! Ну как ты не понимаешь? Вспомни нас самих?! – закричала, чуть не плача, девчонка, вбежав в комнату.

– Ладно… будь что будет… открывай… – обречённо вздохнув, согласилась женщина.

Выскочив в коридор, Василиса поспешно распахнула дверь. На пороге стоял молодой мужчина, кровь заливала мужественное лицо, капая на модную футболку с открытым воротом. Еле удерживаясь на ногах, он сделал шаг вперёд и… к ужасу девчонки, распластался прямо на коврике – мощный торс и голова оказались в прихожей, а ноги на лестничной площадке. Снизу послышался грохот открывающейся двери в подъезд, сильный шум и возбуждённые мужские пьяные голоса:

– Да здесь он! Ему больше некуда деваться! Твою мать… не упустите!

Ухватившись за гостя, кряхтя от тяжести – откуда и силы разом взялись? – каким-то макаром живо втащила несчастного в коридор и тихонько прикрыла дверь. Буквально сразу раздались торопливые шаги с той стороны… неизвестный, задержавшись на площадке и потоптавшись на месте, побежал этажом выше. Девчонка замерла, боясь даже дышать. Наконец гомон стих. Сопровождая недовольство нецензурной бранью, компания выскочила на улицу.

Василиса взглянула на раненого. Мужчина не шевелился. «Неужто помер?» – испугалась девчонка, но тот, словно подслушав невесёлые прогнозы на свой счёт, с заметным трудом приоткрыл глаза и с благодарностью, светившейся в тёмных зрачках, чуть заметно улыбнулся.

– Спасибо… огромное спасибо! Если бы не ты… – зашептал, попытавшись подняться, и тут же скривился от боли, придерживая покалеченную руку с разбитыми костяшками пальцев.

– Тссс… давайте я вам помогу! – притащив с кухни табуретку, силилась усадить пострадавшего. Наконец совместными усилиями им это удалось.

Мать, выглянув из комнаты, окинула беспокойным взглядом открывшуюся картину и со словами: «Похоже, ты тут сама справишься!» – скрылась обратно.

– Пойдёмте со мной… – придерживая шатающегося молодого человека, Васька проводила того в ванную.

Сама аккуратно смыла с глубоких порезов на лице кровь, которая сочилась не переставая… «Пожалуй, такими темпами она у него вся вытечет!» – испугалась девочка, наблюдая, как ярко-розовые ручьи непрерывным потоком скользят по белой фаянсовой раковине, скрываясь в темноте слива. Поспешно прижав к ранам чистое полотенце, вновь усадила ослабевшего бойца на табурет и принялась за оказание медицинской помощи. Василисе было не привыкать лечить ушибы и ссадины, и вида крови она совершенно не боялась, пройдя хорошую школу шкодливого детства, сопровождаемого регулярными травмами. По таким мелочам давно перестала обращаться к взрослым за помощью, где находятся йод и зелёнка, прекрасно знала сама, а то и без тех зачастую обходилась, сорвав пыльный лист подорожника, старательно поплевав на него и прилепив к ране. Потому и сейчас, обильно смочив кусок ваты перекисью водорода, плотно придвинулась к пациенту и уверенно приступила к врачеванию. Незнакомец героически терпел, лишь временами чуть заметно морщась от боли, а ненароком заглянув в синие глазищи «доктора», полные искреннего и неподдельного сострадания, уже не смог отвести от них взгляда.

– Наверное, врачом станешь, когда вырастешь? – поинтересовался негромко.

– Хм… не знаю… как-то не думала об этом… – смутилась девочка, ощущая тёплое дыхание на своей щеке.

– Почему вопросов не задаёшь, что со мной приключилось?

– Да не моё это дело… я вроде как доктор, а не следователь, – рассмеялась в ответ.