Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ

Босоногое детство осталось позади вместе с последним звонком, а Василиса после окончания школы, вдруг как-то разом похорошела, превратившись из пацанки в вполне симпатичную юную особу. Коса стала порядком раздражать, мытьё подобной гривы превращалось в целый ритуал, отнимая много времени, и в один прекрасный момент, на свой страх и риск, Васька взяла в руки портновские ножницы и отчекрыжила девичью красу по плечи! Как ни странно, мать практически не ругалась, в тот момент родительнице хватало других переживаний, связанных с конфликтами на работе, а девчонка, очень довольная своей новой внешностью, доведя до совершенства причёску в местной парикмахерской, наслаждалась лёгкостью головы в обрамлении светло-русых завитков! Кирилл пребывал в восторге от нового имиджа подруги, а та наконец-то сменила тёмное бельё на белое! Ура! Рождение девушки произошло успешно и безболезненно!

– Василёк, ты такая… красивая… – как-то летним вечером, провожая домой, прошептал он.

Ребята проходили мимо небольшого тенистого скверика и, не сговариваясь, свернули в темноту густых насаждений. Выбрав лавочку, уеселись вдвоём. Оба молчали, чувствуя странную неловкость и боясь нарушить повисшую паузу. Кирилл без слов, ласковым движением привлёк девушку к себе и как-то очень трогательно и неумело попытался поцеловать в краешек губ.

– Можно? – чуть запоздало поинтересовался он и, получив согласие в виде чуть заметного кивка головы, обнял покрепче.

До этого времени Васька никогда в своей жизни не целовалась. «Кис-брысь-мяу», в которую когда-то играли с компанией сверстников поздними вечерами в деревне, в расчёт не шла. Несмелые прикосновения губами, хихиканье друзей и неловкость при этом назвать поцелуями можно лишь с большой натяжкой. И сейчас, обмякнув в руках друга, чувствуя жар дыхания, с замиранием сердца ощущая, как озноб пробегает по позвоночнику, находилась в состоянии предвкушения чего-то особенного и волшебного. Поцелуи становились всё смелее и настойчивее, голова кружилась, посторонние звуки ушли на второй план, и мир сузился до узких рамок, сконцентрировав все ощущения в районе губ. Внезапно, разом оторвавшись и отпрянув в противоположные стороны, они с изумлением уставились в глаза друг другу, словно задавая немой вопрос – что это было? Поднеся ладошку ко рту и потрогав припухшие губы, девчонка опрометью бросилась из скверика, за считанные минуты преодолев приличное расстояние, ввалилась в квартиру и залилась горькими слезами.

В ответ на доносившиеся истерические звуки из комнаты выбежала мать.

– Ты чего орёшь? Что случилось? – подозрительно оглядела старшую дочь с ног до головы, задержав взгляд на чуть смятой футболке.

– Ууууу… У меня теперь ребёнок будет! – ещё громче заголосила Василиса.

– Что… что у тебя будет? Повтори! – вытаращила глаза мать.

– Ребёнок… – со всхлипом, начиная икать и размазывая слёзы по щекам, обречённо повторила та.

– Ты… ты… как посмела? Дрянь… проститутка…! – похоже, начиналась нешуточная гроза.

– Так получи-и-илось… я не специа-а-ально… ик… мы с Кириллом целовались, и теперь у меня… будет ребё-ё-ёнок! – слёзы потекли с новой силой, и девчонка опустилась прямо на пол в прихожей, закрыв лицо руками, ожидая неминуемой расплаты.

Возникшую паузу нарушил нерешительный голосок младшей сестрёнки:

– А чего это вы здесь? Мам, а почему Васька на полу расселась и ревёт?

Мать облегчённо вздохнула и покрутила пальцем у своего виска:

– Потому как дура она, доченька! Вот и мотает сопли на кулак!

– Иди умойся и не ной! – приказала она истеричке, добавив. – Не бывает от поцелуев детей…

Радости девочки не было предела, когда узнала, что столь сладостные моменты в отношениях между парнем и девушкой не имеют негативных последствий. Более того, наконец-то успокоившись, Васька закрылась в ванной комнате и перед небольшим настенным зеркалом над раковиной принялась внимательно разглядывать до сих пор пылающие губы, проводя по ним языком и вспоминая обжигающие поцелуи и заново переживая будоражащее томление в районе живота.

Кирилл явился рано утром, имея крайне бледный вид, топтался в прихожей, не решаясь посмотреть на подружку. Похоже парень переживал нешуточно и всю ночь не сомкнул глаз.

– Ты как? – наконец поинтересовался он и, с усилием отрывая взгляд от коврика под ногами, виновато взглянул на неё.

– Нормально… – немного смущаясь прошептала Василиса и, пока никто не видит, прижалась к другу.

Как ни странно, мать о случившемся эпизоде не поминала, бестолковую дочь не укоряла, что той казалось немного странным. «Даже удивительно… – размышляла Васька, которой пошёл уже шестнадцатый год – Мама после развода с отцом стала относиться ко мне много мягче и терпимее…» Быть может, девочка сама, повзрослев, изменилась и перестала доставлять матери столько хлопот, да к тому же как такую взрослую девку ремнём станешь охаживать? Да и вроде бы как не за что стало, с тринадцатилетнего возраста та стала верным помощником, раз и навсегда покончив с детскими шалостями…