Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ

Встретиться с бывшим классом ей всё же пришлось при весьма трагических обстоятельствах. Как гром среди ясного неба пронеслась шокирующая новость – зверски изнасиловали и убили их одноклассницу Свету Гром! Произошло несчастье, что никак не укладывалось в голове жителей, в самом центре тихого посёлка, на небольшом «пятачке», заросшем кустарниками. Среди ночи ни о чём не подозревающая девушка возвращалась со свадьбы приятельницы в неразумном одиночестве, ну и… Насильника поймали, как ни странно, на следующий день, им оказался местный парнишка из неблагополучной семьи, по возрасту много моложе самой жертвы. На похороны ошарашенный известием класс собрался практически в полном составе. Кирилл не пришёл, вроде его и в городе не было. Всю дорогу до самого кладбища пацаны скорбно молчали, девчонки же открыто плакали, а душераздирающий вой родителей погибшей, близких родственников повис в воздухе на множество метров в округе, да так, что кровь застывала в жилах, а всё тело сотрясала нервная дрожь… «Подонок… какой же он подонок… Ну почему именно с ней такое случилось? – сквозь слёзы сокрушенно размышляла Василиса. – Ведь была самая скромная из всех наших девчонок… малюсенькая, щупленькая и безобидная… За что? Почему?!» – ответа не находила.

Девушка медленно шагала с похоронной прецессией, глядя себе под ноги… Перед внутренним взором, в уголочке памяти, как наяву стоял образ худосочной девчушки крохотного росточка, с большими карими глазами и короткой стрижкой жёстких волос. Приятельницами они не были, что уж лукавить, в друзьях у Василисы в ту пору лишь пацаны числились, но девочку помнила очень хорошо ещё с детского сада, куда ходили в одну группу, – тихая, воспитанная и неконфликтная. Так случилось, что однажды Ваське пришлось вступиться за тихоню и самой получить тумаков. Лет по двенадцать им тогда исполнилось…

– Васька! За хлебом добеги! – приказала мать. – Да смотри, опять вчерашнего не купи, а то заставлю саму всю буханку есть!

Угроза вовсе не была пустой, такое однажды уже случилось, когда Василиса, давясь слезами, грызла чёрствый хлеб, сидя на кухне. Вот и пошла, напялив неизменный спортивный костюм – и в мир, как говорится, и в пир, и сколько мать ни боролась с дочкой, но та напяливала любимую одёжку, так снимать категорически отказывалась!

Пулей выскочив из подъезда, Васька только успела свернуть за угол своего дома, как перед глазами предстала безобразная картина: две великовозрастные дылды лет шестнадцати отроду, по комплекции этакие лошадки упитанные, издевались над Светкой! «Не поняла? Что за дела такие?!» – нахмурилась Василиса. Девчонка страсть как терпеть не могла всяческую несправедливость! А тут, при всём честном народе, происходило вопиющее непотребство – над мелочью пузатой, сущим заморышем, росточком ровно по пояс обидчицам, взрослые девки глумились как хотели, пихая несчастную друг к дружке наподобие волейбольного мячика и при этом неприятно гогоча! Одноклассница жалобно хныкала, прижав к тощей груди школьный портфель, а прохожие поспешно отводили взгляды и равнодушно отворачивались, типа «моя хата с краю». Васька сразу признала хулиганок, личностями те слыли довольно известными, вызывая недовольство у жителей их небольшого посёлка, так сказать – у всех на слуху. И на виду. Разухабистые, задиристые, свободных нравов забияки и завсегдатаи местной танцплощадки, где, изрядно подкрепившись дешёвым вермутом, устраивали шумные драки.

– Оставьте её! – подскочила Василиса.

– Ух ты… ещё одна придурковатая нарывается! – внимание тотчас переключилось на неё.

– Ума много не надо слабых обижать! – парировала в ответ девчонка, подходя ближ. – Свет, пойдём! – взяла за руку одноклассницу.

– Нет уж, дорогая, она-то пусть валит, а ты сейчас заместо неё по тыковке схлопочешь! – противно заржали, ухватив новую жертву за воротник.

Василиса попыталась вырваться из цепких пальцев, но не тут-то было! Слово за слово, и началась драка… Хотя какая там драка? Банальное избиение… Ваське – самой пигалице – разве по силам с такими справиться?! Девчонку повалили на землю и стали пинать ногами. Она пыталась прикрыть разбитыми в кровь руками хотя бы лицо и живот, поджав колени, а перед глазами калейдоскопом мелькали массивные каблуки модных тогда сапог-чулок… мясистые бёдра, просвечивающие сквозь чёрные колготки в крупную сетку… короткие кожаные юбки на объёмистых попах девиц… это всё, что помнит… удары сыпались со всех сторон – по спине, ногам, груди, голове… Из взрослых никто так и не вступился, а задиры, устав и потеряв интерес, отступили сами, напоследок пребольно пнув поверженную в незащищённый бок.

И вот сейчас, под траурный похоронный марш мерно ступая среди вереницы не скрывающих слёз одноклассников, Василиса с горьким комом в груди вспоминала давний эпизод своего детства. Спроси её кто, отмотав время назад, повторила бы свой поступок, по сути подставившись вместо Светки? Однозначно ответила бы: «Только так, и не иначе!»