Не красавица

Опустив глаза, я сжимаю и разжимаю пальцы свободной руки. Ну вот что у меня с голосом? Он такой же неестественно-фальшивый, как и у виртуального телефонного помощника. 

— А… Да, они здесь, — отвечает Лена с запинкой. — Много звонков было, и я забыла тебе передать. Заберёшь?

Я бормочу «угу» и сразу же вешаю трубку. Клокочущее чувство в груди разрастается, трансформируясь в чистейшую ярость. Она мне несвойственна, но сейчас я откровенно зла на Лену за то, что находит время смеяться с Даном на рабочем месте, а выполнять свои прямые обязанности — нет. Что сложного — позвонить после того, как курьер положил конверт тебе на стол? Просто набрать внутренний номер, стоящий из двух цифр. «Таня, тут посылка на твоё имя. Та, про которую ты сегодня с утра говорила, что она тебе нужна срочно». 

Прикрыв глаза, концентрируюсь на воображаемой точке и пытаюсь успокоиться. Документ необходимозабрать, хочу я того или нет. Даже если для этого нужно будет увидеть Дана рядом с Леной. Ну и что со мной? Ревность? Или причина всё-таки в непрофессионализме секретарши? С другой стороны, откуда взяться ревности, если Дан ничего мне не обещал? 

Столько вопросов, и ни одного ответа. Складывается ощущение, что я полностью утратила контроль над своей жизнью.

Стоп. А теперь просто встань, выйди на ресепшен и забери документы. Если уж над эмоциями ты не властна, по крайней мере делай то, что должна и за что тебе платят деньги. Ты ведь не рассталась с мечтой о собственной квартире? Нет? Значит, ещё не всё потеряно. Вставай. 

С такими мыслями я иду в приёмную, отчаянно желая не застать там Дана. Да, вот так. Совсем недавно мечтала его увидеть, а сейчас нет. Просто я не знаю, как себя вести, увидев его с Леной. Вряд ли смогу быть естественной, глядя на то, с каким восторгом она на него смотрит и как приветливо он ей улыбается. 

Но посыл во Вселенную остаётся без ответа, потому что, едва я сворачиваю за угол, первое, что попадает в поле зрения даже раньше порозовевшего лица Лены — это серый костюм, идеально сидящий на своём обладателе. По-свойски прислонившись к стойке, Дан пьёт кофе.

Сердце ускоряется, стуча напряжённее и громче, шаг перестаёт быть ровным, а тело словно теряет баланс. «Соберись, соберись», — в сотый раз повторяю себе. Поздороваться как ни в чём не бывало. Забрать документы и вернуться в кабинет. Мы ни о чём не договаривались, и он волен общаться и пить кофе с кем угодно. 

Но голос всё равно ломается, когда Дан ко мне поворачивается. 

— Привет… То есть здравствуйте… 

Ну как это возможно?  Совсем недавно мы сидели на его кухне, где Дан ощущался едва ли не самым близким мне человеком, а сейчас между нами разверзлась пропасть длиной в годы и километры. Именно так я это чувствую. И всё потому, что ещё пять минут назад сидела одна у себя в кабинете и ничего не знала о его присутствии, в то время как Дан весело проводил время здесь. 

— Здравствуй, Таня.

Он смотрит мне в глаза с лёгкой полуулыбкой, от которой я моментально забываю о недавней злости на Лену. Вообще обо всём начинаю забывать. Кровь под кожей гудит, мысли расползаются. 

— Как твои дела?

— У меня всё нормально. — Я машинально перевожу взгляд на стойку, на краю которой лежит разноцветный конверт. — С утра жду посылку с документами. Важными. 

На Лену смотрю мельком. Засовываю конверт под мышку и в сопровождении вопросительного взгляда Дана разворачиваюсь, чтобы уйти к себе. По пути кусаю губу и в отчаянии жмурюсь. Что? Ну что?! А как я должна себя вести? Может быть, они не хотели, чтобы я им мешала… Дан из вежливости спросил, как дела, и я ответила как есть. 

Стук в кабинет раздаётся спустя минут пять-семь — когда я успела окончательно опуститься на дно отчаяния. Не понимаю, что происходит и почему это незначительное происшествие с Леной так сильно на меня влияет. Вроде бы ничего катастрофического не случилось, но воздух вокруг окрасился в серые тона, а к глазам того и гляди подкатят слёзы… Может быть, стоит к эндокринологу сходить? Проверить функцию щитовидной железы и уровень магния. Бабушка говорила, что отклонения показателей от нормы могут быть причинами нестабильного эмоционального состояния и плаксивости.

— Войдите! — Я складываю руки на столе на манер школьной отличницы и выпрямляюсь так, словно в позвоночник вонзили спицу.

— А я хорош в считывании сигналов, — с усмешкой говорит Дан, прикрывая за собой дверь. — Уже второй раз в приёмной ты смотришь на меня как на пустое место, и тогда я сразу понимаю: Таня очень хочет, чтобы я к ней зашёл. 

Отчего-то от этой шутки становится ещё хуже. Наверное, потому что эмоциональный раздрай с появлением Дана никуда не уходит, а сам Громов при этом совершенно спокоен. Говорит расслабленно, улыбается. Знаю, что он ничего мне не обещал, но всё это выше меня… 

— Я не подавала сигналов… — бормочу, опуская взгляд на стрелки его брюк. — Просто зашла, чтобы забрать документ, который ждала с самого утра. Без него вся работа встала, а Глеб Алексеевич…

— У тебя всё нормально? — перебивает Дан.

Я молча киваю.