Не кричите в тёмном лесу

Надолго моих тайн не хватит, булыжник я либо вскрою и отдам результаты Кра, либо ничего нового не сообщу и продемонстрирую собственную бесполезность. В любом случае результат вырисовывается один: пуль меня пристрелит, чтобы не занимал место и не вынуждал занятых шатов тратить на меня своё время. Ну и во избежание других, более серьёзных проблем. А то мало ли что я умудрюсь сотворить в будущем и как осложню жизнь аборигенам? Ещё устрою какую-нибудь революцию, вдохновив низшие классы историей реально существующего справедливого общества, по местным меркам так вовсе идеального...

Но это всё праздные рассуждения, а ответ на вопрос, как себя вести дальше, я и так знал. Стоит делать вид, что я верю и не подозреваю подвоха – до тех пор, пока хоть что-нибудь не прояснится. Хотя, есть нехорошее подозрение, что спасти нас может только чудо или случайность.

Лунария О-Οри

– Опять будешь говорить, что не имеешь достоверной информации? – с угрозой в голосе спросила я у паразита, когда Юру под конвоем повели обратно в палату.

– Это наиболее точный ответ, - невозмутимо сообщил рыш.

– По-моему,ты не высокоразвитое разумное существо, а клинический идиот, – заметила я негромко после продолжительной паузы. - Ты понимаешь, что мы сами не справляемся и любая информация, хотя бы её крохи и даже слухи, попросту бесценна? Кąкого... почему ответ на любой вопрос из тебя приходится вытягивать клещами? Может, ты вообще не хочешь жить? Тогда зачем приклеился ко мне, коли спасать собственную пылеобразную задницу не желаешь? Если это какой-то очередной эксперимент и результат стремления пронаблюдать, как мы будем выкручиваться, тебя не смущает невозможность поделиться результатами с сородичами? Или... – я запнулась от внезапной догадки и задохнулась от возмущения. – Или ты и сейчас с ними на связи? И это в самом деле один большой эксперимент?!

– Который из этих вопросов носит не риторический характер? - спросил пылеобразный, когда я выдохлась.

Если бы я не знала точно, что у него нет чувства юмора и вообще беда с эмоциями, я бы решила, что он сейчас издевается.

– Начни с последнего! – судорожно вдохнув и медленно выдохнув, сквозь сжатые зубы попросила я.

– Я не имею контакта с сородичами. Называть текущие события экспериментом также некорректно.

– Некорректно? – тупо переспросила я, чувствуя, что зверею. Но от ответа рыша несколько полегчало.

– Эксперимент – это определённая последовательность действий, совершаемых сознательно для проверки некоторой гипотезы, направленная на получение конкретного спрогнозированного результата. Сложившаяся ситуация не имеет признаков эксперимента, она представляет собой результат действия сторонних обстоятельств непреодолимой силы. Но я наблюдаю за ситуацией и накапливаю опыт, это один из необходимых способов познания.

Несколько секунд я переваривала эту конструкцию, а потом перевела вслух:

– То есть ты тут ни к чему не причастен, но за происходящим наблюдаешь,извлекая для себя пользу. Ладно, а почему ты не хочешь помогать? Только, пожалуйста, говори понятно!

– «Не хочу» – неверная формулировка, - тщательно подбирая слова, заговорил он. - Я... не имею такой возможности или, вероятнее, ограничен поведенческими стереотипами.

Дальнейшие объяснения рыша, периодически сбивавшегося на свой высокоточный научный стиль, свелись к достаточно простой концепции. Честно говоря, мне даже стало немного стыдно за свою вспышку и подозрения: вполне могла догадаться, он ведь говорил уже о чём-то в этом духе.

Один рыш, отделённый от колонии, был морально не способен принимать какие-либо серьёзные решения, а признание необходимости поделиться с белковыми сообщниками непроверенной и не предназначенной для них информацией было очень сложным решением. Бедный пылевик просто не мог принять его без серьёзного стимула со стороны, да и с ним тоже затруднялся. Если бы он умел, давно бы уже ударился в панику: для него ситуация была, пожалуй, ещё более стрессовой, чем для нас. Но эмоций рыш не испытывал и потому не боялся, а просто цепенел перед выбором и старался увильнуть от необходимости его делать.

Собственно, здесь заключался ответ и на другой вопрос, почему он выбрал в качестве транспортного средства именно меня, а не того же Ашширу, способного без проблем доставить его на орбиту. Рыш просто не мог решиться на такой рискованный шаг – не столько подселиться к шату, сколько потом покинуть его в корабле и добраться до своих. Кроме того, общение с таким носителем было бы затруднено. Во-первых, ему было тяжело подобным образом разговаривать с существом, не способным сознательно пользоваться инфополем, а во-вторых, мы гораздо понятнее шатов и, самое главное, решение о контакте с человечеством уже было принято коллективным разумом.