НЕ курортный роман

– Ну да, если так, то да… но – она задумалась, теребя свою пышную кудрявую шевелюру, – может ты перегибаешь с таким откровенным равнодушием? – ее карие глаза сверлили меня. – Может у вас и могло бы что-то получиться, если бы он знал, что ты не против этого.

Я вздохнула, потому что эта мысль приходила мне в голову. Но я не представляла, как могу показать ему свою симпатию, и при этом сохранить достоинство. Любые варианты, которые я себе представляла, почему-то заканчивались унизительным непониманием, почему простая постельная связь вдруг возбудила во мне желание на полноценный роман. Мне было страшно открыться ему, и стать отвергнутой, даже если он мог сохранить уважение, как это делает всегда.

– Нет, зачем? – выдала я

– Затем, что этот парень явно хорош, и, судя по твоим рассказам, не только в постели. Прямо мужчина, – и под мужчиной она имела в виду не гендерные признаки, а личные качества, которые мы идеализируем в сильном поле, ищем и надеемся обрести в избраннике.

– Не думаю, – я улыбнулась и стала листать сообщения в телефоне.

– Дурочка, – услышала я, от удаляющейся в подсобку барменши.

“Может и так”, – подумалось мне, – зато не страдающая от безответной любви идиотка”. Я еще не переварила последние отношения, которые, казалось так и не закончились. Я сбежала и спряталась не только от Него, но и от всей свой жизни, и терять хрупкое равновесие, позволяя себе дать волю новым чувствам, совсем не хотелось.

Но эти мысли быстро отошли на второй план, когда меня вызвал к себе Мартин.

– У тебя все в порядке? – поинтересовался испанец, не дожидаясь, когда я закрою за собой дверь в его кабинет.

– Да, – совершенно обескураженная, ответила я. – А в чем дело?

Он посмотрел на меня внимательным взглядом, словно что-то пытался понять.

– Ничего, просто хочу убедиться, что все Ок.

– Мартин, да что не так-то? – взмолилась я, зная, что он не будет задавать таких вопросов просто так. – Говори.

– Вики, ты… – Он снова замолчал, а у меня сердце подпрыгнуло до горла. – Я же понимаю, что Corazon latino это не твой уровень. Ты пришла сюда с большой сцены и зарываешь свой талант в стенах старого бара. – Мартин замолчал, а я не понимала, то ли он собирается меня выгнать, то ли, боится, что я уйду.

– Мартин, ты же знаешь, что мне тут хорошо, к чему эти разговоры?

– Ты не думаешь, что задержалась тут? Может быть пришло время выползать из своей норы и возвращаться к своей жизни?

– Ты меня выставляешь за дверь? Серьезно?

– Нет, нет, что ты, – теперь была его очередь нервничать. – Ни в коем случае, – он обошел свой большой стол и присел рядом со мной на стул. – Я же не идиот. С твоим появлением тут стало столько посетителей, сколько за все время его существования не было. Я даже могу начать расширение.

– Тогда чего ты начинаешь? – я прищурилась, и наклонилась к нему.

– Ох, девочка моя, просто мне грустно, когда ты поешь и танцуешь на этой старой, маленькой сцене. Ты же достойна огромных стадионов. – Он всплеснул руками.

– Ты, кажется, стареешь, раз стал таким сентиментальным, mi amor, – я его обняла как родного отца, и положила голову ему на плечо. – Я не собираюсь уходить, и не собираюсь оставлять то, что мы тут делаем. Да, это небольшая сцена, но зато этому зрителю ничего не нужно доказывать, никаких хейтеров и фанатов. Просто они и мы собираемся в этом месте, чтобы делать то, что нам нравится. Мы поем, они танцуют, – я взглянула в его лицо, снова ставшее серьезным.

– И потом, Лауре значит можно бросить свою карьеру, чтобы работать у тебя бесплатно полтора года, а мне нельзя?

– Ой, – он махнул рукой. – Она вообще сумасшедшая, чего о ней говорить. Ляпнула однажды, что, когда у нее все получится, вернется сюда, и отработает каждый день, что я ей помогал. – Он выглядел недовольным, но я знала, это лишь маска. Мартин был очень сентиментальным. – И вернулась же, ошивается тут каждый вечер, и работает.

Я лишь улыбнулась на его ворчание. Мартин был ангелом, который любил этот бар, любил своих людей – мы были для него семьей. И я понимала, почему это заведение продержалось так долго. Сюда заходишь, и не видишь обшарпанные стены, старые столы, потертости на барной стойке и пыльные полки. Ты чувствуешь любовь здесь; любовь к людям, к гостям, к музыкантам, к самой жизни. Здесь словно место силы, пропитанное самые нежными и сильными эмоциями. Я понимала, что однажды уйду, когда мне станет тесно. Но я подозревала, что, как и Лаура, вернусь сюда, хоть и не насовсем, но обязательно вернусь.