Не кусаться!

– Нет, не хочу! – воскликнул Тьялле. – Это то, что я тебе хотел сказать всё это время, пока мы были в пути. Но я не решался. Я думал, ты хочешь обратно. И я бы пошёл на это. Ради тебя, Флопсон. Я бы вернулся в эту дурацкую квартиру. Но, знаешь, пока я сидел в той грязной клетке, воробьи рассказали мне, что где-то в этом огромном городе есть ещё один полосатый тенрек. Девочка. И она совсем, совсем одна! Одна-одинёшенька! – Тьялле встал: – Вот я и решил отправиться на поиски своей любви! Это же так романтично…

Это было так мило, так чудесно! Флопсон почувствовала, как у неё на глазах выступили слёзы. Она подняла маленького тенрека и крепко прижала к груди.

– Ах, Тьялле, как же я рада, что нам не надо возвращаться! Идём скорее! Догоним остальных!

Флопсон уже готова была сорваться с места, но Тьялле её удержал.

– Нет! Нет! Нет! – решительно произнёс он, лапкой указывая в противоположном направлении. – Мне туда! Налево! Моя любимая живёт неподалёку от городского замка, как мне сказали воробьи. А это там!

Флопсон поняла, что спорить бесполезно. Она ласково посмотрела на своего друга.

– Я желаю тебе всего самого-самого наилучшего, Тьялле! Пусть у тебя всё получится! – Она незаметно смахнула слезинку. – Я уверена, мы скоро увидимся. Может, встретимся как-нибудь и я тебе почитаю? Вслух. Как это было раньше.

– Ах, это было бы просто прекрасно, – ответил тенрек и тоже тяжело вздохнул.

Друзья прижались друг к другу носами и ещё раз обнялись на прощание. А потом маленький тенрек деловито засеменил вдоль домов. Сначала робко, неуверенно, но с каждым шагом его походка становилась всё решительнее, всё смелее.

Какое-то время Флопсон задумчиво глядела ему вслед. А когда Тьялле скрылся за поворотом, она стремглав бросилась в другую сторону. К своим новым друзьям!

Помогите! Где полицейский участок?

Радостная Флопсон бежала по улицам огромного, но теперь уже такого уютного и почти родного города. Миновав последний поворот, она увидела перед собой знакомый деревянный забор. Фридолин как раз пытался протиснуться в дыру. Майли порхала над ним и звонко подбадривала бедного пони. А Джек стоял позади и ждал своей очереди.

Дрожа от волнения, Флопсон дождалась, пока все трое скрылись за оградой, и тихонько прошмыгнула за ними. Сердце её радостно забилось – она почувствовала, что вернулась домой.

– Привет! – звонко закричала она.

Фридолин обернулся и ошарашенно уставился на маленькую панду:

– Ты что-то забыла?

– Нет! – Флопсон широко улыбнулась. – Я просто решила, что больше не хочу быть клеточным животным.

– Молодец! – похвалил Джек и уважительно закивал.

– А что с твоим маленьким приятелем? – поинтересовался Фридолин.

Флопсон рассмеялась:

– Как оказалось, он тоже не горел желанием возвращаться к фрау Плюмпух! Вместо этого он отправился искать свою любовь.

– Это же просто замечательно! – воскликнула Майли. – То есть ты останешься с нами?

– Я бы очень этого хотела. Можно? – Флопсон робко покосилась на Джека и лукаво улыбнулась: – Хотя бы до завтра.

– Разумеется, – быстро ответил Джек. Он выглядел немного обиженным: – Почему бы нет?

– Ну… – Флопсон замялась. – Потому что ты всё время хотел, чтобы мы ушли. И как можно скорее. В конце концов, это ведь твоя машина. Разве нет? – Она снова улыбнулась.

– Бу-бу-бу, – пробурчал Джек.

– Мне всегда казалось, что мы тебе не нравимся и действуем на нервы, – осторожно вмешался Фридолин.

Хомяк возмущённо надул пухлые щёки и громко засопел.

– Что за ерунда? – Он обиженно посмотрел на друзей. – Почему все постоянно думают, что я их не люблю? С кем ни поговоришь – одна и та же история!

– Очень просто! Потому, что… – бодро начал Фридолин. Но Майли слегка коснулась крылышком его копыта, и пони мгновенно прикусил язык.

– Ну, в общем… – Джек замялся. – Как я уже сказал, вы можете остаться тут. Это теперь и ваш дом. – Он смущённо улыбнулся: – В конце концов, вы все вполне терпимые. Вот.

– Ах, как же это чудесно! Такого ты нам ещё ни разу не говорил! – воскликнул Фридолин. – Я тебя просто обожаю! – С этими словами он бросился к растерянному хомяку и крепко обнял его.

– И мы тебя любим, – хором заявили Майли и Флопсон, пытаясь протиснуться к Джеку, чтобы тоже обнять его. А когда им это удалось, хомяк буквально утонул в шерсти и перьях.

– Эй! Только не задушите меня! – проворчал Джек, но было видно, что ему очень приятно.

В конце концов, все трое выпустили хомяка из объятий. Джек отряхнулся и смущённо уставился в землю.

– М-м-м-м… Мх-х… вас… – невнятно пробормотал он.

Три пары глаз вопросительно уставились на него. Джек ещё раз что-то промычал, но его снова никто не понял.

– Милый, что ты хочешь сказать? – не выдержала Майли. – Ты не мог бы выражаться яснее?

Джек сделал глубокий вдох, словно собираясь с духом, и громко и отчётливо произнёс:

– Я – вас – тоже – очень – люблю!

Очевидно, ему было очень неловко, поскольку он немедленно отвернулся. Но Флопсон успела заметить, как предательски покраснела его скрытая густой шёрсткой мордочка.

Пони, как обычно, чуть не расплакался от умиления.