(Не) Лишняя для дракона (СИ)

— одновременно воскликнули принц и, собственной персоной, леди Дессиния, о которой он только-что напряженно размышлял.

— Что вы тут делаете, леди?

— Стою. Или это запрещено?

— А зачем вы прячетесь в тени? Ждете, чтобы кто-нибудь на вас налетел, не заметив?

— Простите ваше высочество, я просто решила передохнуть. И я была не в курсе, что вы плохо видите. Иначе непременно стояла бы на самом ярко освещенном месте.

Дессиния присела в реверансе и, развернувшись, пошла прочь от принца.

Ей было обидно — мало того, что этот грубиян налетел на нее, спокойно стоящую, наступил на ногу и толкнул так, что у нее от боли искры из глаз посыпались. Так еще именно ее и обвинил в случившемся!

Десс вылетела на террасу и быстро спустилась в сад. Ей было нужно побыть одной, чтобы успокоить боль в теле, и унять злость в душе.

Она шла по узкой боковой аллее, стараясь уйти подальше от шума и огней бального зала. Вдалеке показалась скамейка, подсвеченная магическими фонариками, совершенно пустая.

Десс добралась до нее и села, с облегчением вытянув пострадавшую в столкновении ногу. Все-таки принц был крупным мужчиной и наступил ей на ногу от всей души своего тяжелого тела.

Десс подобрала длинные юбки и сняла туфельку с пострадавшей ноги. Стопа ощутимо болела, и эта боль, соединившись с обидой на принца и общим напряжением последних дней, вылилась в слезы, полившиеся из ее глаз.

Десс плакала молча, не всхлипывая, не шмыгая носом — слезы просто катились по ее лицу, стекая по щекам и капая на платье.

И от этого тихого страдания принц Санториан, незаметно приблизившийся к девушке, почувствовал себя последним мерзавцем. Растерянный, он стоял рядом и не знал, как ему поступить — окликнуть ее и извиниться, или тихонько уйти, чтобы она не знала, что он видел ее слабость.

— Ваше высочество, вы что-то еще хотели мне сказать? Я недостаточно усердно извинилась перед вами? — сдавленным голосом произнесла Десс.

Она заметила принца, мнущегося неподалеку от скамейки, и быстро утерла слезы. Еще не хватало, чтобы он догадался, что она плачет из-за него!

— Простите меня, леди Дессиния. Я был груб и ничто не может оправдать моего поведения.

— Прощаю. Можете не беспокоиться, ваше высочество. Я не смею выказывать какое-то недовольство вашими словами или действиями.

— Значит, не простили.

Принц тяжело вздохнул и сел на скамейку возле девушки.

— Я сделал вам больно?

— Все в порядке, ваше высочество.

— Леди Дессиния, посмотрите на меня. Что у вас болит?

Десс молчала, не собираясь посвящать принца в подробности своего состояния. Принц еще раз вздохнул и вдруг наклонился, и взял в руки ее маленькую разутую ступню.

— Я отдавил вам ногу и постараюсь искупить свою вину.

Девушка оторопела, а принц начал нежно гладить ногу Десс, легко массируя пострадавшие места и нажимая на какие-то точки на пальчиках.

От его теплых прикосновений, неожиданно приятных, по телу девушки пошел горячий озноб. Щеки вспыхнули от смущения, а сердце заколотилось, как сумасшедшее.

— Что вы делаете, ваше высочество? — в замешательстве пробормотала девушка.

Она задергалась и попыталась вытащить ногу из его рук. Принц перехватил ее стопу второй рукой, крепко удерживая и не давая вырваться.

— Леди, прекратите брыкаться. Я всего лишь лечу вас, а вы мне мешаете своими ерзаниями.

От смущения Десс застыла и не знала куда спрятать глаза. Она уже напрочь позабыла и про боль, и про обиду. То, что происходило между ней и этим мужчиной, было таким пугающим и захватывающим, что обычно боевая и решительная, Дессиния совершенно растерялась. Никогда, ни один мужчина раньше не трогал и не гладил ее так.

Она и представить не могла, что позволит кому-то, кроме будущего мужа, делать подобное. И даже не подозревала, что прикосновения мужчины, такие простые и обыденные, могут вызвать столько жгучего удовольствия.

Но руки принца были горячими и ласковыми, а бархатный голос звучал так успокаивающе, что девушка незаметно для себя начала расслабляться и ушла в эти новые для нее, сказочно приятные ощущения.

Пальцы принца двигались все более настойчиво и чувственно. Стоило коснуться ее тела, и кровь ударила Санториану в виски, опаляя жаром и растекаясь желанием по венам. Наслаждение от прикосновений к шелковой коже распаляло, пьянило сумасшедшей радостью и требовало большего.

Погладив каждый пальчик, он обвел вокруг нежную пяточку и перешел к щиколотке. Прошелся ладонью, трогая тонкие косточки и снова вернулся к хрупким пальчикам, лаская каждый по очереди.

Принц чувствовал, как желание все сильнее начинает закручивать его тело — ее запах и нежность кожи под его ладонями рождали в нем восторг и сладкое предвкушение.

А Десс, растекаясь от удовольствия, не заметила, как принц наклонился и начал нежно целовать ее пальчики, поглаживая одной рукой кожу под коленкой и прокладывая вверх дорожку из поцелуев.

Ее сознание уплыло, и вместе с ним испарились и строгое воспитание, и наставления матери и мысли о своей репутации…. Остались только эти нежные касания и сладкие волны в теле.