Не люби мозги (СИ)

– К востоку, Гермиона. Знаешь, я ведь был там, пусть много лет назад, но… – важно начал Перси, желая поразить Грейнджер широтой познаний о Мерса-Матрухе, однако та спустя минуту перевела рассеянный взгляд куда-то за спину Перси и перебила его, с улыбкой обратившись к кому-то.

– О, мистер Бруствер! Здравствуйте ещё раз. Скажите, пожалуйста, Мерса-Матрух, в который мы завтра направимся, находится к западу от Александрии или к востоку?

– Здравствуй, Гермиона, – приветливо отозвался министр, и Перси ощутил укол ревности. Причём он не знал, кого ревновал больше: министра, который относился к Гермионе, похоже, даже лучше, чем к Перси, или Гермиону, которая интересовалась мнением министра больше, чем мнением Перси. – Конечно к западу, Гермиона, – наконец ответил Кингсли, а Грейнджер перевела победный взгляд на Перси.

– Ну вот, видишь, я была права, – могла бы не говорить, но всё же сказала Гермиона и принялась о чём-то беззаботно беседовать с министром, так и не дослушав, что «Мерса-Матрух» с арабского переводится как «брошенный якорь», а среди главных достопримечательностей города… Впрочем, это было уже неважно. Ведь Перси чувствовал себя как тот самый брошенный якорь. Никому не нужный и несколько недоразвитый, если быть точнее (ну и что, что якоря не бывают недоразвитыми).

И в этот миг Перси не мог решить, перевешивает ли его любовь к Гермионе нелюбовь к тому, чтобы чувствовать себя «недоразвитым якорем».

Да даже задай ему сам министр вопрос: «Мистер Уизли, готовы ли вы быть «недоразвитым якорем» во имя нежных чувств к мисс Грейнджер?», он бы, скорее всего, что-то невразумительно промычал, как если бы у него внезапно разболелся зуб.

В итоге, так и не найдя ответ, Перси с досадой в очередной раз сделал вывод, что Грейнджер ему любить очень не нравится.

Но поделать с этим он уже ничего не мог.

***

– Прекрасный день для путешествия! – бодро заключила Гермиона Грейнджер, едва ступив на волшебный паром, который должен был всего через два часа доставить их в Мерса-Матрух.

Перси покосился на неё. В косу Гермионы была вплетена алая лента, на носу рассыпались бледные веснушки, а в глазах горел огонёк предвкушения: он всегда загорался, когда Гермиона Грейнджер собиралась работать. В руках она держала отнюдь не колдокамеру – увесистую папку с материалами дела о странной болезни, сразившей в Египте норвежских горбатых драконов, и это означало, что в понятие «путешествие» Гермиона вкладывала совершенно иной смысл, нежели другие девушки.

Да, у Гермионы Грейнджер были мозги, так что она предпочитала «путешествовать» по страницам книг и необходимых для работы материалов, а каюта на двоих с большим письменным столом и иллюминатором во всю стену, очевидно, была не более чем идеальным местом, чтобы совершить «путешествие» с максимальным комфортом. Но только не для Перси, которому, если что, тоже нужно было работать, а не получалось! И всему виной эта дурацкая лента в волосах Гермионы и веснушки на её носу, которых он раньше не замечал. Сейчас и то, и другое казалось ему… Казалось… Мерлин всемогущий! Да, ему это казалось «очаровательным», как выразилась бы новая девушка Рональда. А потому вот уже полчаса Перси вместо того, чтобы осилить хотя бы первую часть отчёта магических зоологов о проведённых исследованиях, смотрел на читавшую Гермиону Грейнджер с таким же благоговением, как, к примеру, на новенький значок старосты или же на одобренное ходатайство о своём повышении.

Ужаснее путешествия не придумаешь.

– Почему ты так считаешь? – внезапно спросила Гермиона, и Перси понял, что неосознанно озвучил последнюю мысль.

Прокашлявшись, он невозмутимо посмотрел Гермионе в глаза.

– Здешние условия абсолютно не подходят для работы, – чопорно начал Перси, критически осмотрев каюту. – Вероятно, эти туристы совершенно не знают норм приличий для путешествующих, раз так громко кричат и топают, мешая приличным людям работать.

Брови Гермионы взлетели, а в глазах появилась тень усмешки.

– Ты сам настоял, чтобы отправиться в Мерса-Матрух на общественном транспорте, Перси.

«Естественно настоял, ведь только так я мог остаться с тобой наедине», – с досадой подумал Перси.

– Естественно настоял, ведь только так мы могли бы добраться до Мерса-Матруха в кратчайшие сроки, – уверенно сказал Перси, а потом добавил, заметив скепсис во взгляде Гермионы: – Ты же сама знаешь, что на изготовление портала потребовалось бы время, которого у нас нет.

Если Гермиона Грейнджер и посчитала, что её мнение разительно отличается от мнения Перси, то ничего не сказала. Она лишь достала из уменьшенной чарами сумки крекер, предложила его Перси и, получив отрицательный ответ, принялась есть и читать одновременно.