Не любите меня! Господа! (СИ)

— Я видел Вас только один раз и был, как вы помните, не в лучшей форме — неделя без сна. Я…я думал о вас. Простите, я так и не смог вас поблагодарить за помощь.

— Ну, перестаньте, Илья Иванович, вы меня достаточно поблагодарили. Вы хорошо танцуете.

Юлии нравилась его манера двигаться в танце. Он вел её мягко, но уверенно, нежно сжимая её руку в своей руке. Ей было приятно ощущать на своей таллии его теплую ладонь. Сквозь тонкую белую рубашку корсара, Юлия рукой, лежавшей на его плече, ощущала упругость мускулов.

— Благодарю вас, Юлия Григорьевна, я признаться уже разучился. За последние восемь лет я впервые на балу.

— А почему так долго?

— Много причин. — Он отвел взгляд в сторону. — В основном конечно работа. Вы сами понимаете…А когда годы и годы не принимаешь приглашения на балы и праздники, рано или поздно тебя просто перестают приглашать.

— Я поражаюсь вашей самоотверженности. Вы делаете доброе дело и делаете его так, как будто это — основное в вашей жизни. И я вам обещаю, что всегда буду вас приглашать, даже если вы будете отказываться.

— Я не посмею отказать вам. Ни за что не посмею. Не хочу вашей немилости.

— Ах, Илья Иванович, да вы дамский угодник. Кстати, почему вы не познакомите меня с Вашей спутницей?

Юсупов недоуменно взглянул из-под маски?

— Спутницей? Какой спутницей? Юлия Григорьевна, простите великодушно, вы что-то путаете.

— Вы хотите сказать…

— Юлия Григорьевна, я пришел один, и только чтобы увидеть ваши прекрасные глаза. Я видел, как эти глаза умеют грустить. Теперь так хочется увидеть, как они улыбаются. Кстати, Юлия Григорьевна, расскажите мне, почему вы так печальны.

Илья прижал её к себе чуть крепче. Юлия почувствовала, какая сила в этих руках. Легкий, ненавязчивый аромат её духов дразнил и притягивал, он, не сдержавшись, дотронулся щекой до её виска, вдыхая волшебный аромат. От его прикосновения у Юлии ток пробежал по коже. Она не успела ответить на его вопрос. Танец кончился. Илья с поклоном проводил её и, поцеловав её руку, спросил:

— Простите за дерзость, могу ли я надеяться еще на один танец.

— Безусловно, славный пират, улыбка Юлии была полна обаяния, — я буду рада танцевать с вами.

Взгляд Юлии упал на вход. Она оторопела. Она не обозналась. Две пары входили в зал. Генерал-губернатор с супругой в костюмах волшебника и колдуньи, и Андрей с Натали в костюмах средневековой испанской знати. Она узнала его горделивую осанку, его походку и улыбку из-под маски. Он, казалось, почти не изменился, только возмужал, стал шире в плечах. Вьющиеся русые волосы по-прежнему тщательно уложены, темно фиолетовый бархатный камзол, пояс, украшенный драгоценностями, на поясе шпага. Он всегда любил шпаги. У генерал-губернатора дома была целая коллекция, и они с Сержем частенько упражнялись в фехтовании. Натали держала его под руку. Она слегка располнела, но по её черным как смоль волосам и по-прежнему легкой походке её можно было узнать. Юлия пыталась восстановить дыхание и успокоиться.

— Прошу прощения, Илья Иванович, немного позже, мне очень нужно поговорить с …

Она и сама не заметила, как почти бегом пробиралась к входу в зал и спряталась за колонну. Она старалась не упустить Андрея из виду в этой толпе. Она видела, как её отец подошел и сердечно обнял Истомина старшего. Как выпили они по рюмке ямайского рома и обнялись еще раз. Похоже, старая вражда была забыта. Андрей поклонился маменьке и пожал руку её отцу. Деменев оглядывал окружающих, явно разыскивая Юлию. Она не могла больше ждать и прятаться и подошла к отцу. Деменев взял её за руку:

— И как вы думаете, кто эта фея?

Андрей смотрел прямо ей в глаза. От этого взгляда мысли путались в голове, она почувствовала знакомый холодок в животе. Все вернулось — не было этих десяти лет, не было ничего, кроме любви, огромной, заполняющей все её сердце. Она не могла оторваться от его глаз. Натали сверлила её ненавидящим взором. Истомин старший поклонился и приложился к руке Юлии:

— Полагаю это несравненная Юлия Григорьевна, с приездом вас, голубушка. Эк ваш батюшка расстарался в честь вашего возвращения.

Юлия понимала, что другого шанса поговорить с Андреем у неё просто может не быть. Она склонилась в реверансе и, глядя на Натали, нежно проворковала:

— По старой памяти позвольте ненадолго украсть вашего супруга. Я задолжала ему вальс еще добрый десяток лет назад.

Натали яростно сжала веер. Отец изумленно глядел на неё. Привычка нарушать все правила осталась у его дочери неизменной. Юлия взяла Андрея под руку, молча они двигались к кругу пар в центре танцевального зала. Он так же молча закружил её в танце. Она не верила своим глазам — она была в его объятиях, он кружил ее по залу, и у неё было целых пять. Нет! Наверное, десять минут счастья. Он был её на целых десять минут.

— Ты почти не изменился.

— Ты тоже.

— Прости, я должна все рассказать тебе, ты должен знать правду, я никогда, слышишь, никогда не любила никого кроме тебя, я вынуждена была солгать тебе…