Не люблю шантажистов

В ответ сэр Вернон издал короткий, неприятный, саркастический смешок.

— Иск можно подать под невинным псевдонимом мистер Икс, — невозмутимо продолжал, адвокат, — Самое приятное в данной ситуации: никто и не будет пытаться узнать, кто именно этот мистер Икс. Если речь идет о такой известной личности, как вы, это очень удобно. Но вот в случае уголовного обвинения придется выкладывать все карты на стол.

— Разумеется.

— И единственный оставшийся вариант — внесудебное улаживание конфликта. Я могу выплачивать за вас деньги. Я могу подать иск, но, откровенно говоря, сэр Вернон, переговоры с шантажистом, угрозы в его адрес или даже насилие — это не по моей части. — Он выдержал паузу, чтобы до клиента дошел смысл его слов, потом добавил: — К счастью, у меня есть человек, которому это по силам.

— Частный детектив или солиситор с сомнительной репутацией? Не желаю иметь дело ни с тем, ни с другим.

— Солиситор. Репутация у него сомнительная только в том смысле, что он обычно представляет интересы низших сословий, но при этом абсолютно верен своим клиентам, будь они проститутками или премьер-министрами. Очень способный человек.

— Вы знаете его лично?

— О да. И очень приятный в общении. Неисповедимые пути войны привели нас обоих в Хольцминден, где мы сидели в одном лагере для военнопленных.

— Гм-м, — в голосе сэра Вернона слышалось сомнение.

— Я понимаю, что вам не очень-то хочется доверяться незнакомцу. Возможно, мне следовало бы добавить, что его отличает особая неприязнь к шантажистам. Он отказывается защищать в суде обвиняемых по этой статье, а такая щепетильность среди адвокатов большая редкость. Чтобы наказать шантажиста, он не пожалеет ни своих денег, ни времени и, разумеется, постарается воспользоваться всеми возможностями, которые предоставляет закон.

Последовало долгое молчание.

— Баша фирма, — наконец нарушил его сэр Вернон, — уже много лет является моим юридическим советником, мистер Уотерстон. Я пришел сюда за советом. Вы полагаете, я его получил?

— Да.

— Очень хорошо. Я готов принять ваш совет. Полагаю, мне лучше встретиться с этим человеком у себя дома, скажем, сегодня в девять вечера. Вы сможете это устроить?

Мистер Уотерстон сделал пометку в блокноте.

— Его фамилия Скруп. — Адвокат поднялся из-за стола, протянул руку. — Надеюсь, вы будете держать меня в курсе. Если я смогу сделать для вас что-нибудь еще, сэр Вернон…

Они обменялись рукопожатием, и Уотерстон проводил уважаемого клиента до дверей.

«Холодный как лед, — подумал он, возвращаясь к столу. — Сухарь. Такого поневоле невзлюбишь. Любопытно, что же он натворил?»

Он снял телефонную трубку, а потом, за неимением других дел, вновь взялся за вязание.

2

Если бы интервьюер спросил мистера Скрупа, чему он обязан успехом в жизни, солиситор без запинки ответил бы: «Бровям». Сразу чувствовалось, что они взирают на этот мир с добродушным умилением, мало того, умиление это разделяет с ними и их обладатель. «Мы с ним знаем, что, как, где и когда», — как бы говорили брови. И не имело значения, что именно знали брови, а что — человек, поскольку одного взгляда хватало, чтобы они воспринимались как единое целое. Сомнительно, чтобы кто-либо мог поделиться чем-то очень личным с сэром Верноном, да и он сам был не из тех, кто мог довериться кому попало, скажем, солиситору с сомнительной репутацией, но даже сэр Вернон признал за этими бровями право считаться знатоками жизни. Соответственно, и мистер Скруп также получил кредит доверия.

— Сигару? С удовольствием, — начал мистер Скруп. — Я не пью. Итак, мистер Вернон, по словам Уотерстона, вас шантажируют. Как вы об этом узнали?

— Не понял, — холодно ответствовал сэр Вернон.

— Черт побери, не проснулись же вы как-то утром со словами: «У меня такое чувство, что меня шантажируют». Что-то натолкнуло вас на эту мысль.

— Естественно, я получил письмо.

— Почему «естественно»? Вам могли позвонить. Или, — мистер Скруп явно смаковал ситуацию, — смуглая экзотическая дама, перед чарами которой вы не устояли, могла… Это письмо?

Сэр Вернон передал ему листок.

— Я получил его этим утром по почте.

— Гм-м. Напечатано. Подпись — «Доброжелатель». Забавно. Вы знаете, кто его написал?

— Точно сказать не могу.

— Пятьсот фунтов банкнотами по фунту в субботу как залог преданности, затем по пятьсот каждый квартальный день ^{1}. Похоже, он собрался жениться. Что ж, у нас будет шесть недель до второго платежа. За шесть недель можно что-то и придумать.

— Вы предлагаете мне заплатить первые пятьсот фунтов?

— Разумеется. Во всяком случае, если вы не заплатите, их заплачу я. Мы постараемся не впутывать вас в это дело.

— Дочитайте письмо до конца.

— Уже дочитал. Вам дали время до субботы, чтобы собрать деньги; вам не следует никому ничего говорить; в субботу утром ваш автомобиль должен стоять у дома; на место встречи вы поедете один; куда именно, вас уведомят письмом, которое принесут перед вашим отъездом. Осторожный господин.

— Возможно, вы этого не знаете, но в субботу я приглашен на ланч в Чекерс^{2}.