Не люблю шантажистов

— Я скажу вам, что я думаю, а потом поделюсь своими планами. Вы платите за угощение, поэтому имеете полное право все знать. Я думаю, если два молодых человека вышли в летний день на яхте в море, они не надевали непромокаемые плащи. Я думаю, если один из них только-только в отчаянной схватке спас себе жизнь, то находился в состоянии сильнейшего стресса, и рука, которой он писал это письмо, так дрожала, что едва ли суд счел бы его убедительным вещественным доказательством. Я думаю, если маленькая яхта провела в штормовом море восемь часов, то фланелевые костюмы этих молодых людей промокли насквозь. Наконец, я думаю, что этот внезапно налетевший шторм смыл даже саму возможность подозревать вас в убийстве. А мистер Роберт Хейфорт, найдя в кармане сложенный листок мокрой бумаги, на котором не смог разобрать ни слова, выбросил его, смеясь над нелепой осторожностью, заставившей запастись этой охранной грамотой. Как выглядит этот листок через тридцать лет, я даже представить себе не могу. Короче, сэр Вер-нон, вы можете не сомневаться: если шантажист — Хейфорт, в суде ему будет нечем козырять, кроме своего слова, И едва ли суд поверит ему, сочтя вас лжецом.

Сэр Вернон позволил себе оживиться.

— Но это же прекрасно, мистер Скруп. У меня просто гора с плеч свалилась.

— Да, но даже при этом он по-прежнему крайне опасен. Поэтому, раз уж шантажистов лучше выводить из игры, я и предлагаю это сделать, при вашей финансовой поддержке.

— Теперь, когда мы знаем, кто он…

— Мы не знаем. Нам лишь известно, кем он был, — лицо и имя тридцатилетней давности. Этого мало. Однако письмо показывает, что он предпочитает знакомые места. Возможно, он где-то там живет, и почти наверняка у него есть автомобиль. Вы изучали историю?

— В Оксфорде на выпускном экзамене по истории я получил «отлично». — В голосе сэра Вернона чувствовалось удивление: он полагал, что об этом всем известно.

— Я говорю не о древней истории. О реальной. Криминальной истории. Нет такого преступления, которое не совершалось бы кем-либо прежде, а следовательно, нет метода раскрытия преступления, который еще не использовался бы для поимки преступника. Если вы знаете историю, вы знаете все. Дело Линдберга ^{4} вам знакомо?

В ответ сэр Вернон только пожал плечами.

— По завершении расследования они знали все, за исключением сущего пустяка: кто это сделал? Однако он получил выкуп, разумеется, номера всех банкнот переписали, и оставалось только ждать, когда же он воспользуется деньгами. Это была единственная надежда его найти. Но как? К тому времени, когда торговец поймет, какая у него банкнота, он уже забудет лицо человека, от которого ее получил, да и человек-этот давно уже исчезнет. Так каков выход? Владельцам всех бензоколонок, принимавших плату за бензин, наказали на оборотной стороне всех десяток записывать карандашом номер заправляемого автомобиля. И у них появилась возможность вечерком, не спеша, сверять пометки на купюрах с имеющимся списком. Просто, но эффективно. И через несколько недель преступника взяли.

— Как оригинально. Так вы переписали номера всех банкнот?

— Естественно. И во второй половине дня я пройдусь по Уэллборо и обо всем договорюсь с местными торговцами. Поскольку я — лицо неофициальное, это будет стоить денег. Но к тому времени, когда подойдет срок второго платежа Хейфорту, я буду знать, как он теперь себя называет и где живет. Я скажу вам кое-что еще. Он говорит, что назначит вам вторую встречу двадцать пятого марта в совершенно другой части страны. Этого не будет. Если сегодня его план успешно сработает, а я за этим прослежу, во второй раз он в точности его повторит. Вы все равно ничего не будете знать до последнего момента, а ему не придется искать нового укромного места. Он умен… но и я не промах.

— А что будет после того, как вы его найдете?

— Тогда, — лицо мистера Скрупа озарила счастливая улыбка, — начнется самое интересное.

4

Когда мистера Реджинальда Гастингса арестовали за хранение и сбыт фальшивых денег, он поступил как и положено умному заключенному: послал за мистером Скрупом. К счастью для него, мистер Скруп смог приехать к нему.

— Так что случилось, мистер Гастингс? — Мистер Скруп с интересом оглядел арестованного, признал в нем джентльмена, ступившего на кривую дорожку и уходящего по ней все дальше и дальше, и предложил ему сигарету.

— Благодарю. Меня арестовали бог знает почему, за…

— Да, версия полиции мне известна. Теперь я хотел бы услышать вашу.

— Клянусь вам, я…

— … абсолютно ни в чем не виновен. Естественно. Но нам все равно придется объяснить, каким образом в вашем сейфе оказалась толстая пачка поддельных банкнот и почему некоторыми из них вы расплачивались в магазинах по соседству. Собственно, именно они и вывели полицию на ваш след. Что вы можете сказать по этому поводу?

— Только одно. Я ничего о них не знаю. Мне их подложили.

— Кто?

— Понятия не имею. Полагаю, какой-нибудь враг.

— И много у вас таких врагов?

— Любой, кто колесит по свету, их наживает.

— Можете назвать кого-то конкретно?

— Нет.