Не любовь

Работа валилась из рук, сосредоточиться на чем-то не получалось. Убираясь в номерах, она подходила к окнам, стараясь рассмотреть сквозь голые ветки деревьев знакомую фигуру. Пару раз видела, как он выбегал из своего кабинета, направляясь в офис начальника, потом бежал обратно. Без куртки и шапки, с кипой каких-то бумаг в руках. Он занимался своей работой, а у девушки сердце разрывалось на части от отчаяния. Ей нужно было его увидеть! Нужно! Нужно! И казалось так странно, что они, в общем-то, рядом, но далеко друг от друга.

После обеда Мира и Катя обычно задерживались минут на пятнадцать в комнате для горничных. Так было и сегодня. Они пили чай, но разговор не клеился. Мирослава весь обеденный перерыв простояла у окна, а Самарин преспокойно уехал обедать домой.

— Мира, у тебя все в порядке? Мне кажется, ты вот-вот расплачешься. Что-то случилось? Может, плохие новости? Может, муж расстроил чем-нибудь? — спрашивала Катерина, внимательно глядя на девушку.

— Муж? — переспросила Мира, не совсем понимая, о чем она. — Да, нет. У меня все в порядке. Не обращай внимания. А как отдыхающие на выходных? Не очень доставали?

— Да не более чем всегда! Самарин надоел… — сказала она. — То сауну ему, то еще что.

— Да? Он ведь с детьми был…

— Да, с детьми и женой.

— Женой? — недоверчиво переспросила Мира, вскидывая на Катю глаза. — Кажется, они были записаны втроем.

— Записаны, да, но она тоже с ними была. В пятницу на последнем заплыве с детьми плескались, а потом в номер пошли. И в субботу она здесь была и в воскресенье.

— Я пойду, Катя! — отодвинув чашку, Мира встала и направилась к выходу, не желая, чтобы коллега увидела выражение ее лица. — У меня куча работы!

— Мира, у тебя что, с ним роман? — спросила Катерина, но Мира не обернулась, понимая, что, если останется хоть на секунду, не совладает с собой.

Так значит, он был с женой!

Девушка зажмурилась. Он пришел к ней, уложив спать не только детей, но и жену, а потом вернулся к ней, после Миры. Все выходные чудно отдыхал в кругу семьи, даже не вспоминая о ней, получив желаемое, а она каждую секунду думала о нем, ждала его звонка. Как глупо было думать, что ее мало волнует его семейное положение. Как самонадеянно было уверять себя, что это ничего не значит для нее. Мира хотела Самарина и наивно предполагала, что ее устроит одна-единственная ночь. Но эта ночь лишь разожгла пожар страсти, тлеющий в ее душе. И не утолила желания. Она хотела его и ревновала к жене. Только сейчас она поняла, что такое на самом деле делить мужчину с другой. Оказывается, Мирослава не из тех женщин, которые могут легко с этим мириться. Она поняла, что хочет, чтобы Вадим принадлежал лишь ей одной, но знала, что этого не будет никогда. Она стала его любовницей! Какое ужасное, грязное слово, и исправить уже ничего нельзя. Что случилось, то случилось. Назад дороги нет.

Одинокие слезинки катились по щекам.

За окном быстро стемнело. В целях экономии, которой на базе отдыха строго следовали, Мира не включала электричество в коридоре, обходясь светом в номерах, которые мыла один за другим. После обеда к ней никто не поднимался, и даже Катя не заходила, чему Мирослава была несказанно рада. Она никого не желала видеть. Ей хотелось, чтобы этот бесконечный день поскорее закончился, сесть в машину и уехать домой. Забиться в угол и в полной тишине и отрешенности от всего мира предаваться горестям.

Когда скрипнула дверь в коридоре, Мира даже не выглянула, чтобы посмотреть, кто там бродит в темноте. Быстро вытерла мокрые щеки, не желая, чтобы Катерина, а Мира не сомневалась, что это она, увидела ее слезы. Наверняка молодая женщина пришла осведомиться, не заработалась ли Мирослава.

Ковер в коридоре заглушал шаги; в какой-то момент, оторвав взгляд от раковины, которую девушка усердно мыла, в отражении зеркала увидела Самарина. Он стоял в проеме двери и смотрел на нее. Мира резко обернулась и ухватилась руками за край раковины, чтобы не упасть. С минуту они стоя ли молча, глядя друг другу в глаза.

Вадим первым сделал шаг навстречу. В то же мгновение, оторвавшись от раковины, Мира бросилась к нему. Обвив руками его шею, прижавшись щекой к его груди, вдохнув аромат его парфюма, сводивший с ума, она вдруг поняла, что примет все, лишь бы он был рядом. А он все понял, увидев ее глаза, в тот миг, когда она кинулась к нему.

Потом, много позже, Мирослава поймет, что допустила огромную ошибку. Он увидел ее беззащитной, слабой, ранимой и бесконечно одинокой. И это не вызвало в нем ни восхищения, ни уважения, ни преклонения. Он давно разучился ценить и уважать чувства других людей, а в чувства женщин, с которыми проводил время, вовсе не верил. Только однажды, давно, его сердце откликнулось на чистое светлое чувство девушки с глазами лесной нимфы, но и она оказалась обманщицей. Теперь же то, что он увидел в глазах Миры, вызвало в его душе ликование и торжество.

Но он хотел ее. Хотел безумно.