Не любовью единой (Новеллы о женских судьбах)

Собственноручно написав очередной указ о необходимости возродить в Риме почти утраченную профессию гаруспиков - гадателей по внутренностям животных, император поднял красные от бессонницы глаза на почтительно склонившегося Нарцисса и протянул ему таблички с текстом указа. Министр ab epistulis (переписки) сунул таблички за пазуху, но не уходил, а склонился еще ниже. Клавдий почувствовал, что его ждет какая-то очередная неприятность. Возможно, пришло донесение с неспокойного Востока о новом перевороте в Армении: там местные царьки свергали друг друга примерно раз в полгода, причем каждый новый тут же приглашал для охраны своего трона парфян. Римские войска с трудом выгоняли заклятых врагов империи парфян из Армении, сажали на тамошний престол своего ставленника, но через несколько месяцев все повторялось снова. В который уже раз Клавдий пожалел о том, что жизнь человеческая коротка. Вероятно, ему не удастся довести свой план усмирения Востока до конца. Но ничего, его дело завершит их с Мессалиной сын Британик: он поведет большой римский флот из Верхнего Египта по Океану в обход парфянского царства и ударит им в спину, сделав то, что не успел завершить Александр Великий три века назад.

- Что там у тебя, не тяни, говори, - раздраженно сказал Клавдий, не глядя на Нарцисса.

- Божественный! - Нарцисс вдруг повалился на колени.

Клавдий удивленно поднял брови:

- Ты с ума сошел, встань сейчас же!

- Божественный Клавдий, стыд и печаль мешают говорить твоему ничтожному рабу, который заслуживает смерти за то, что не осмеливался сказать тебе об этом раньше, когда еще не было поздно...

- Что? - Клавдий даже привстал. - Что-нибудь случилось с моим сыном Британиком, не жуй язык, говори, дуралей!

Но Нарцисс молча отползал задом к двери, а из-за двери неожиданно появились две женские фигуры. Клавдий от неожиданности даже не сразу узнал в них своих наложниц Клеопатру и Кальпурнию. Разглядел он их, только когда Кальпурния бросилась ему в ноги и обхватила за колени, мешая встать с места. При этом обе девицы рыдали, словно плакальщицы на похоронах. Клавдий попытался оттолкнуть Кальпурнию, но та держалась за него крепко.

- Пусти же, мне больно, - взмолился Клавдий, у которого с недавних пор болели суставы, и он начал прихрамывать при ходьбе. - Пусти, кому я сказал!

Но Кальпурния не отпускала, а что-то лепетала скороговоркой, что именно - Клавдий понять никак не мог.

- Что ты бормочешь, какой Гай Силий, да что случилось, кто мне скажет наконец!

Наложницы вдруг как по команде умолкли, и до Клавдия донесся голос Нарцисса:

- Божественный Клавдий, твоя жена Валерия дала тебе развод и вышла замуж на консула-суффекта Гая Силия. Отныне не ты, а Гай Силий отец Британика и Октавии.

- Что! - Клавдию показалось, что он ослышался, но в следующую секунду он все понял. Словно в калейдоскопе, отдельные намеки, сплетни, которым он не придавал значения, косые взгляды и затаенные усмешки придворных, последние разговоры с женой, ее прячущиеся глаза - все это вдруг сложилось в единую и законченную картинку. Клавдий все понял сразу и окончательно, внутри у него словно что-то оборвалось.

- Что же вы... - только и мог произнести он непослушными губами.

Девки снова завыли и запричитали, а Нарцисс что-то говорил монотонным голосом. До Клавдия доносились какие-то обрывки:

- ...Он встретился в заранее условленный день с Мессалиной, созвав свидетелей для подписания их брачного договора, и она слушала слова совершавших обряд бракосочетания... Надела на себя свадебное покрывало, приносила жертвы перед алтарями богов, а потом они возлежали среди пирующих... И там были поцелуи, объятия... Наконец, ночь была проведена ими в супружеской вольности... Разнузданная более чем когда-либо, ссылаясь на осеннюю пору, устроила во дворце представление, изображающее сбор винограда... Сама Мессалина с распущенными волосами... И рядом с нею увитый плющом Силий...

Клавдий только сейчас заметил, что Нарцисс читает это по табличке, и, отбросив Кальпурнию ударом ноги, он подскочил к министру и вырвал у него из рук таблички и швырнул их о пол с такой силой, что те раскололись.

- Ложь! - вскричал Клавдий. - Гнусная ложь.

Клавдий не помнил, как в его руке оказался кубок с вином. Потом этот кубок каким-то чудесным образом наполнялся, хотя Клавдий из него пил, все время пил, он мог поклясться. А в мозгу у него звучал бесцветный монотонный голос Нарцисса: "Или тебе неизвестно, что ты получил развод? Ведь бракосочетание Силия произошло на глазах народа, сената и войска, и, если ты не станешь немедленно действовать, супруг Мессалины овладеет Римом".

- Так кто же я теперь? - бормотал пьяный император и сам отвечал себе: - Старый дурак - вот кто я, ничтожество.

Наутро хмурый Клавдий, распространявший такой запах перегара, что неприятно было самому, приказал собираться для возвращения в Рим.

- Мою жену доставьте во дворец, я хочу с ней поговорить, - на ходу буркнул Клавдий префекту преторианцев Лузию Гете и пошел выпить и закусить перед дорогой.

* * *