Не люди

Одинокий странник проваливался в пепел по щиколотку. Каждый шаг давался с большим трудом, и дело было не только в ветре или увязающих ногах. Могильщик делал буквально свои первые шаги, неуверенные, как у малого дитя, короткие. Он старался не упасть, так как знал — если упадёт, утонет, рассыплется в пыль, станет частью равнины. Об этом говорили истлевшие останки других, тех, кто шёл по пеплу ранее — их истончившиеся серые кости едва виднелись среди равнины то тут, то там. Стоило могильщику наступить на такую кость, как она рассыпалась в прах, лишь слегка отличимый по цвету от ровной пыльной поверхности. Образовавшуюся горсть костяного праха уносил ветер.

Могильщик повернулся назад, чтобы посмотреть, куда, но позади была всё та же серая равнина. И ни следа. Промораживающий до костей ветер заносил следы так быстро, что вздумай могильщик вернуться на то место, где был минуту назад, он бы заблудился. Оставалось только повернуться к горам и шагать, шагать, шагать…

В какой-то момент он увидел нечто, поднимающееся над поверхностью пепла. Приблизившись, могильщик понял, что это свежий скелет. Пепел уже пожрал плоть покойника, превратил в пыль, а ветер унёс её, но костяк пока не рассыпался. Взяв череп в руку, то ли затянутую в чёрную кожу перчатки, то ли сросшуюся с ней, могильщик понял, что знал когда-то этого человека. Это было давно, очень, в том далёком прошлом, когда могильщик ещё оставался человеком и умел многое, не только шагать и щуриться.

Когда он мог испытывать эмоции. Сейчас все его чувства унёс ровный ветер, вместе с пылью, пеплом, прахом, унёс куда-то на другой край этого огромного пустыря.

Человека звали Шрам, могильщик знал это. Откуда — ответа не было. Возможно, он уже проходил здесь, когда Шрам брёл по этой же серой пустыне. Возможно, они встретились и какое-то время путешествовали вместе. Скорее всего, Шрам далеко не первый, в компании с кем могильщик брёл по равнине из праха. Но сейчас от него не осталось ничего, кроме имени и скелета.

— Он уже там, — сказал кто-то.

Обернувшись, могильщик увидел человека в лохмотьях, указывающего в сторону гор. Лицо мужчины закрывала костяная маска с грубо вырезанными, скорее даже выломанными глазными отверстиями. Зато рот резчик выполнил искусно, складывалось впечатление, что губы шевелятся. Едва различимо для взгляда, но шевелятся. Из-за этого маска постоянно меняла выражение — на неё выползала то гримаса боли, то счастливая улыбка, то безумное в своей поглощающей пустоте безразличие.

— Тебе нужно в другую сторону, могильщик, — сказал человек в маске, подбирая череп Шрама.

— Там некуда идти.

— Есть, ты просто ещё не знаешь, куда тебе нужно.

— Там ничего нет.

— Есть, могильщик, есть. — Человек в маске презрительно дёрнул плечом в сторону гор. — Туда ты всегда успеешь. Главное, найти что-то там.

Могильщик повернул голову назад. Странно, но ветер, до этого момента дующий ему в лицо, только усилился, он стал слепить, из-за набежавших на глаза слёз серая равнина и серые тучи смешались воедино.

— Там ничего нет, — повторил могильщик.

— Есть. Ты просто разучился видеть. Вот, посмотри.

Человек в маске швырнул череп в ту сторону, куда смотрел могильщик. От удара кость рассыпалась в прах, и ветер унёс его. Но могильщик запомнил место, куда упал череп.

— Вот видишь. Сначала научись различать хотя бы что-то.

— Там нет ничего, кроме праха.

— Возможно, ты прав. Но среди этого праха так много всего, что ты даже представить себе не можешь. Из праха восстают целые цивилизации.

— Чтобы вновь обратиться в прах, — возразил могильщик.

— И так тоже бывает, — согласился человек в костяной маске. — Но не всегда.

— Что я там найду?

— Это уже зависит от тебя, могильщик. Посмотри на меня.

Могильщик повернулся к человеку в маске. С ним происходили странные метаморфозы. На поверхности кости вырастали клочки и полоски мяса и кожи. Пока что они безвольно болтались на ветру, но уже начинали постепенно срастаться, формируя смутно знакомое лицо. Широкий нос с горбинкой, тонкие губы, впалые щёки, широкие скулы, копна русых волос. И косой шрам, опускающийся от левого угла губы до самого низа подбородка.

— Видишь, у меня ничего не было, я потерял всё. И потерялся на этой равнине, как и ты. Но я что-то нашёл для себя. Хотя бы новую маску. Кто знает, что она даст мне?

Человек в маске махнул могильщику на прощание и пошёл куда-то, держа горы по правую руку от себя. Могильщик же развернулся к чёрным вершинам спиной и побрёл туда, где на поверхности пустыни ещё можно было различить более светлый слой праха.

— Я иду по костям, — сказал могильщик в пустоту, но не получил никакого ответа. — Разве я могу так делать?

Ответа по-прежнему не было, и не будет никогда. Могильщик ссутулился и, поглубже надвинув шляпу на лоб, пошёл к своей цели.

Если идти в эту сторону, ноги вязнут куда сильнее…

…Могильщик ещё спал.