Не место для якоря

— Знаю. Когда с середины двадцать второго века стало набирать обороты развитие генной инженерии, многие обеспеченные люди пытались изменить генный состав своих только что зачатых детей. На взрослых людях этот эксперимент провалился, давая чудовищные результаты, в результате чего это стало запрещено законом. Но с детьми было иначе — чем больше денег, тем сильнее изменяли их родители. По мере взросления подобных детей становилось ясно, что их психика не выдерживает этого ощущения могущества и силы, к моменту совершеннолетия они становились опасны для общества либо сходили с ума. Только один из тысячи в итоге приспосабливался, но это был провал. В течение дальнейших исследований было выявлено, что не опасными для жизни и психического здоровья являются только три одновременных набора генных модификаций. Что и было зафиксировано в законодательстве. Но и это не положило конец проблеме. Сверхлюди всё ещё появлялись в редких случаях, когда дети одновременно наследовали более четырех модификаций от родителей. Такие случайные совпадения были практически невозможны, но тем не менее случались. Тогда и вовсе запретили делать модификации наследственными. Я, к сожалению, плохо знаю этот генетический процесс, наверное, измененные гены делаются рецессивными, а потом подавляются или что-то вроде того…  Этого не преподают в школе. Но в любом случае, вы просто не можете наследовать эти гены, уже больше века с тех пор прошло. А ваш цвет волос, который и вызывает большинство вопросов, является лишь доказательством того, что ваши предки никогда не выбирали набор модельных модификаций. Насколько мне известно, в то время было модно делать детей блондинами и рыжими, а когда эти гены полностью изъяли из генного набора большей части рождающихся людей из-за их искусственности, чтобы избежать появления сверхлюдей даже по внешним параметрам, блондины и рыжие практически перестали рождаться, как и люди с настолько светлой кожей. Голубые глаза продолжают встречаться. Всё это значит лишь то, что в вашей семье никто не баловался изменениями внешности в этом ключе.

— Верно, — он сменил расслабленную позу на более сдержанную и кивнул. — Хороший ответ.

Курсант Стингрэй ещё раз провел пальцем по планшету, акцентируясь на каком-то моменте моей биографии.

— При отправке данных вы не указали, какое из научных направлений выбираете. А надо было указать. Не будь у вас настолько высоких баллов, вряд ли бы мне вообще стали перенаправлять ваши данные. В чем причина? Вы просто забыли это сделать?

И опять ожидаемый вопрос. Я знала, что это моя ошибка. Я прекрасно осознавала, в каком направлении хочу работать, но ещё больше я хотела быть просто в числе тех, кто будет проходить испытание.

— Я… ммм… — как бы это сформулировать? — Я не забыла. Я указала лишь намерение оказаться в числе студентов научного направления, а не военного, так как больше всего я хочу стать полноправным членом сообщества космических исследователей. И хотя у меня всё же есть некоторые предпочтения, я решила, что справлюсь с любой специализацией и буду трудиться до тех пор, пока не освою её в совершенстве. Я надеялась, что если где-то будет недобор или более слабые претенденты, если такое вообще возможно, то меня зачислят именно туда. Я знаю, что моя модификация…  странная, мягко говоря. Я этого не могу изменить. Но ещё я осознаю, что мне безумно интересно всё, что связано с дальним космосом, и я буду трудиться в любом направлении, куда бы меня ни зачислили.

— Очень интересно, — Атон снова улыбнулся одними лишь глазами, которые выглядывали поверх стаканчика с кофе. Кажется, по запаху это был именно он. — Это и похвально, с одной стороны. И не очень, если взглянуть с другой. Сейчас ещё выяснится, что у вас нет родительского согласия.

Я отрицательно покачала головой, и он даже не удивился.

— Так и знал, — стаканчик вновь занял своё место на столе, а курсант испытующе продолжил: — Думаю, теперь пришло время раскрыть вам эту тайну. Кем же вы хотите быть на самом деле?

— Думаю, мой ответ вас снова не удивит, — теперь моя очередь улыбаться. — Я хочу стать астробиологом. И как любой школьник, отдающий предпочтение астробиологии, мечтаю однажды стать ксенобиологом. Кажется, это мечта всего человечества — встретить наконец разумную форму жизни, даже если она не основана на углероде или не использует кислородное дыхание. Но, пока мы не встретили ни одного «брата по разуму» и эта наука остается полностью теоретической, я бы выбрала такое направление астробиологии, как этология, чтобы изучать поведение и инстинкты внеземных животных, обусловленные генетически. Тогда, если мы однажды встретим разумных инопланетян, я смогу переквалифицироваться и на основе генного или любого другого анализа составить представление об их поведении и о том, каким образом нужно с ними общаться. Мне кажется, это самое лучшее практическое направление в биологии для «первого контакта», ведь именно на него сейчас все так надеются.

— Да вы мечтательница, — улыбнулся Атон.

— А разве вы бы этого не хотели? — удивилась я.