Не мяукайте с неизвестными

Итак, понимая, что ей понадобится маскировка, Надежда зашла в подсобку, нашла там синий сатиновый халат, надела его и, вооружившись шваброй и тряпкой, продолжила путь, теперь уже ничуть не опасаясь встречных. Свои пальто и сумку после недолгих колебаний она спрятала в той же комнатке в дальнем углу. Конечно, это был легкомысленный поступок, но Надежду Николаевну как будто кто-то подталкивал под руку. В корнях волос ощущался знакомый зуд – так бывало всегда, когда она приближалась к разрешению криминальной загадки. Следовало торопиться, и Надежда выскочила из подсобки. Для художественного завершения образа она повязала голову темным платком, который нашла в кармане халата.

Вскоре она оказалась в просторном холле с самым настоящим зимним садом. В центре сада был даже небольшой фонтан. Это его журчание слышалось в коридоре.

Но не фонтан сейчас привлекал внимание Надежды Николаевны. На скамейке под пальмой она увидела ту самую молодую женщину, которая выдавала себя за Веру Мельникову. Рядом с ней сидел рослый представительный мужчина в дорогом костюме.

Это он приходил в Музей чертей, чтобы потребовать денег за просроченную аренду. Заместитель директора института по административно-хозяйственной части Анатолий Васильевич Беневоленский.

Надежда прислонила швабру к стене, вооружилась тряпкой и принялась старательно вытирать листья пальм и фикусов, постепенно приближаясь к скамейке.

Дома ей часто приходилось заниматься такой работой, и она отлично с ней справлялась.

Вскоре она уже смогла расслышать разговор. Двое на скамейке беседовали тихо и рассматривали какие-то бумаги, надо думать, фотографии.

– Поверь, Верочка, я очень рад тебя видеть! – говорил Беневоленский, заглядывая в лицо молодой женщины.

– Слабо верится, – ответила та, отвернувшись. – За все эти годы ты ни разу даже не вспомнил о моем существовании. Если бы ты действительно хотел меня увидеть, ты мог бы приехать. До Плескова всего несколько часов пути.

– Пойми, Верочка, мы с твоей матерью так тяжело расстались…

– Да уж, ты с ней обошелся по-свински. Впрочем, что сейчас ворошить прошлое.

«Все верно, – сообразила Надежда, – это дочка Беневоленского. То есть, конечно, не она, а настоящая Вера Мельникова. Я так и думала: он Анатолий, она Анатольевна. Это о нем рассказывала Таисия Михайловна. Мужик и правда подлец, та история вышла очень некрасивая. А ему как с гуся вода, вон какой лощеный. Выглядит как огурчик, в начальники пристроился…»

– Все не так просто, – вздохнул Беневоленский. – Твоя мать поступила тогда очень подло. Сломала мою карьеру, из-за нее я так и не стал доцентом…

– Что?! – молодая женщина побледнела и всем телом развернулась к мужчине. – Как ты можешь такое говорить о моей матери? Твоя драгоценная карьера, ха-ха! Ни о чем другом ты не можешь думать! Как тебя, бедного, обидели! Доцентом ты не стал! Ты сломал мамину жизнь, разбил ее сердце!.. Она после той истории так и не оправилась, а ты можешь думать только о своей карьере…

«Хорошо излагает! – невольно восхитилась Надежда. – Выразительно так, со слезой, с настоящим чувством. Вряд ли настоящая Вера смогла бы лучше».

– Прости меня, – Анатолий Васильевич взял девушку за руку, проникновенно заглянул ей в глаза. – Прости, я, конечно, очень виноват, но тогда все было очень непросто. Взаимные обиды и обвинения нарастали, как снежный ком, ты понимаешь…

– Не понимаю и не хочу понимать! – девушка резко вырвала руку. – Я знаю только одно – что для мамы это было страшным ударом!

«Вот интересно, – Надежда Николаевна мелкими шажками приближалась к заветной скамейке, – чего она добивается? Что ей от него нужно? Прошло уже лет двадцать пять с тех пор, к чему теперь эти упреки? Поздно пить боржоми!»

– А ты? – Беневоленский попытался сменить тему. – Как ты жила? Ты замужем? У тебя есть дети?

– Нет, я не замужем, – хмуро ответила ненастоящая Вера, – и никогда не была. У меня не было для этого ни времени, ни возможности. Я ухаживала за мамой. Я ведь сказала тебе: она после той истории тяжело болела. Больному человеку нужно много внимания, много времени и денег, так что мне было не до замужества.

«Ой, врет, – подумала Надежда. – Была она замужем. Правда, замужество было недолгим и таким же неудачным, как у матери, но это еще не причина, чтобы объявить его несостоявшимся. Тьфу, это же Вера была замужем, а эта… кто ее знает? Но ведь она выдает себя за Веру. Совсем они меня запутали!»

– Но ты всегда могла обратиться ко мне! – выпалил Беневоленский. – Неужели ты думаешь, что я бы вам не помог? Я сделал бы для вас все возможное!..

– А неужели ты думаешь, – перебила она его, – неужели ты думаешь, что мать приняла бы твою помощь? После того, что между вами случилось, после той отвратительной истории об этом не могло быть и речи. Да она скорее умерла бы с голоду, чем приняла от тебя хоть копейку!

– Я понимаю, – Анатолий Васильевич тяжело вздохнул. – Она не смогла меня простить…