Не могу тебя забыть

В коробочке была тонкая золотая цепочка с кулончиком в виде сердечка из бирюзы, окаймленного золотым ободком. Очень нежное девичье украшение. А бирюза была голубой, такой же, как ее глаза. Юлька перестала плакать, примерила украшение, погладила ладонью сердечко и решительно сказала:

— Он ведь не просто так мне его подарил? Значит, мы еще будем встречаться! Часто-часто!

Юля поставила на стол пустую кружку, погладила бирюзовое сердечко, которое никогда с того далекого дня рождения не снимала с шеи, и тихо сказала, глядя в окно:

— А потом у меня случилась трагедия.

Это было первое болезненное разочарование в жизни.

Но тогда-то ей казалось, что это катастрофа! Через полгода после ее дня рождения Илья женился.

Когда папа за семейным ужином сообщил эту новость, Юлька замерла от ужаса.

— Как женится? — прохрипела она севшим голосом. — Этого не может быть!

— Почему не может? — не понял ее папа. — Давно пора, ему уже тридцать один годок, сколько можно в холостяках ходить?

— Ну что ты, доченька? — спросила мама, погладив Юльку по руке и наблюдая за дочкиной реакцией на новость. — Папа прав. Илье давно пора жениться. Что ты расстроилась, неужели все еще длится твоя детская влюбленность?

— Это не детская влюбленность! — крикнула Юлька и выбежала из кухни.

Два дня она была сама не своя: ходила в комнате из угла в угол, сосредоточенно о чем-то думала и отказывалась обсуждать это с родителями.

— Я сейчас не могу об этом говорить, мне надо подумать! — отвечала она на их вопросы.

Ничего она не надумала, только почувствовала жгучую обиду. «Как же так? А я? А как же я?»

Юлька забросила домашние дела, часами рисовала картину за картиной, все больше в красных тонах.

В день бракосочетания Ильи, на который была приглашена их семья, Юлька встала перед зеркалом и сказала:

— Я справлюсь! И потом, у меня еще целых полтора года впереди. Может, к тому времени он разведется!

В боевом настроении она отправилась с родителями в ЗАГС.

Невеста Ильи ей не понравилась. Ее звали Лена, и она была высокой, стройной, красивой… и беременной, что было заметно даже в подвенечном платье.

Это Юльку доконало!

Когда она поняла, что у Ильи будет ребенок и он окончательно и бесповоротно женится, Юлька почувствовала горе! У нее что-то сжалось в груди, и стало так больно, что она никак не могла вдохнуть. Она не помнила, как прошла регистрация, не помнила дорогу в ресторан. Сквозь пелену навернувшихся слез она ничего не видела.

Вот уж дудки! Она не ребенок — и плакать она не будет!

Она не подошла к молодоженам. Наоборот, старалась держаться как можно дальше и не смотрела в их сторону. Потом Юлька подошла к папе. Отвела его в сторону и попросила денег на такси, чтобы уехать домой, — метро сейчас было ей не под силу.

Папа перепугался не на шутку, когда увидел выражение ее лица.

— Юлечка, ты заболела, тебе плохо? Тогда мы сейчас все вместе поедем домой!

— Нет, не надо! — испугалась Юлька, что родители поедут вместе с ней, а ей надо было срочно побыть одной. — Я сама доеду и лягу спать.

— Юлечка, что у тебя болит? — забеспокоилась мама и потрогала лоб дочери.

— Я хочу домой! — сдерживаясь из последних сил, сказала Юлька.

Проходя вдоль длинного свадебного стола к выходу, Юлька вдруг притормозила, подумала секунду, взяла со стола бутылку шампанского и, сопровождаемая изумленными взглядами гостей, вышла из зала.

— Вот возьму и напьюсь — назло всем! — сказала она гардеробщику.

— Ну, ну, — неопределенно ответил дедок, передавая ей куртку.

Юлька плакала так отчаянно и горько, что таксист, посматривающий на нее в зеркало заднего обзора, не выдержал и спросил:

— Девушка, что у вас случилось? Может, помощь нужна?

— Нечем мне помочь! — пожаловалась Юлька. Она влетела в квартиру, захлопнула дверь и, сев на пол, зарыдала уже не сдерживаясь. Пережив первый приступ самых горьких в жизни слез, Юлька поднялась и пошла открывать шампанское.

Громко хлопнув, пробка вырвалась из пальцев и, ударив в потолок, улетела куда-то за холодильник. Пена с шипением вырвалась из бутылки, залила стол и потекла на пол. Юлька посмотрела бутылку на свет — осталось еще больше половины.

Впрочем, ей хватило. Даже чересчур!

Не обратив внимания на растекающуюся лужу на полу, она взяла бокал и пошла в свою комнату. Включила все освещение — люстру, торшер и бра над кроватью. Достала из стола заветную папку, в которую складывала все портреты Ильи, нарисованные с натуры и по памяти, расставила и разложила их на столе и на полу.

Потом налила в бокал шампанское до краев, подняла бокал вверх и произнесла тост, обращаясь к смотревшему на нее со всех рисунков Илье:

— Поздравляю тебя с женитьбой, а себя со смертью надежд!

Оказалось, что пить шампанское залпом — экстремальный вид особого спорта! Юлька чуть не задохнулась, давясь пузырьками, норовившими вернуться на исходную позицию — в бокал, вместе с жидкостью, их образовавшей.

Юлька вздохнула. Налила еще. Потом села на стул и, потягивая шампанское, стала рассказывать нарисованному Илье, как она его любит… и как он ее предал.