( Не ) мой ребенок

Полицейские еще не поймали тех дебилов, которые устраивают челленджи. А еще я нашел контакты предыдущей квартирантки, которая жила в квартире Мирославы, и узнал от нее много интересного, о чем умолчали хозяева жилья.

Так вот, во-первых, ее зовут совсем не Светланой, как утверждал этот шизик в зеленой шапке-петушке. Во-вторых, он и ее периодически доставал. А соседи говорили ей, что он психбольной.

Разве я могу позволить, чтобы моя Мирослава соседствовала с психом?

Моя? Когда она успела стать моей?

Хотя все логично — она носит моего ребенка, значит она моя. По крайней мере на ближайшие шесть месяцев это стопроцентно так. Я должен о ней заботиться.

— Глеб, — тянет Анжела удивленно. — Ты чего завис? Переработал?

— Ага, — киваю.

— Ты слишком много работаешь, милый! Тебе надо расслабиться. — Анжела делает вид, что беспокоится, но я-то точно знаю, что ей плевать на мое самочувствие.

— У меня новый проект, — объясняю Анжеле свою занятость. — Принеси ужин в кабинет и не доставай.

Она кивает с выражением явной досады на лице.

Дальше вечер идет своим чередом. Ем ужин в гордом одиночестве, строю планы на будущее. Пора бы потихоньку готовить детскую, начать выбирать няню. Или рано? Я бы доверил это все жене… Но ей разве что-то доверишь?

Ближе к полуночи перебираюсь в спальню.

Мирославу, слава богу, за весь вечер не вижу ни разу. Но ощущаю!

Мог бы, конечно, поселить ее и в гостинице — чего проще? Но не доверяю я всяким гостиницам. Так она у меня в доме за каменным забором, в охраняемом поселке. В гостинице кто станет ее охранять?

А если совсем честно, мне до жути приятно, что она под моей крышей. Даже несмотря на все трудности и дискомфорт. Тут она окончательно и бесповоротно под моим контролем, и только от этого мне делается хорошо. Не знаю, как буду перевозить ее обратно в квартиру.

Стягиваю с себя одежду, накидываю халат и собираюсь в душ.

Однако не успеваю исчезнуть в ванной, как дверь спальни открывается, являя предо мной Анжелу в том самом черном кружевном халате.

— Милый, наконец ты пришел, я уже третий раз к тебе заглядываю…

— Зачем? — вопросительно веду бровью.

— Ну как же? — Анжела закрывает за собой дверь, развязывает халатик, демонстрируя верх груди. — Сегодня же понедельник!

Спать с Анжелой, когда неподалеку Мирослава? Ну нет, меня аж передергивает от такой перспективы.

— Чисто технически уже вторник. Две минуты первого… — бурчу недовольно. — Ты время видела? Я устал, мне не до того.

Но паршивка даже не думает убраться восвояси.

— А ты ложись, — машет она кистями рук. — Я все сама сделаю…

Предложение, конечно, соблазнительное. И я не раз пользовался такими приглашениями жены. Но не хочется мне!

— Ты с ума сошла? У нас гостья, — чеканю строго.

— И что? — левая бровь Анжелы изгибается. — Мы у себя в спальне за закрытой дверью. Делаем что хотим!

Шумно вздыхаю, начинаю объяснять очевидное:

— Ты тихо этим заниматься не умеешь, а я не хочу смущать Мирославу, ясно тебе? Вдруг услышит твои стоны?

Анжела смотрит на меня круглыми глазами, совершенно не понимает моих резонов.

— Она взрослая, не смутится.

Ослиное упрямство жены начинает порядком бесить. У нее что, бешенство матки началось, что ли?

Складываю руки на груди и цежу недовольно:

— Пока ты живешь на мои деньги, будешь делать, как я сказал. А я говорю — марш из моей спальни.

Глава 22. Без розовых очков

Мира

Тихонько сижу в столовой и начинаю молиться, чтобы на завтрак никто не пришел. Ни Глеб Викторович, ни Анжела. Хотя я сюда спустилась именно для того, чтобы поговорить с хозяином дома - спросить, когда смогу вернуться в снятую для меня квартиру.

Уже даже есть не очень хочется, стоит вспомнить, как чета Орловых общается друг с другом. Как они с таким климатом в семье собрались воспитывать ребенка? Мне это искренне непонятно.

Комкаю в руках белую салфетку, нервно сглатываю, вспоминая вчерашние визги Анжелы на горничную. Это она с Глебом Викторовичем кроткий ягненок, а без него — дикая фурия.

Вот я дурочка!

Думала, нашла классную семью для ребенка, а наткнулась на семейку Адамс. Кстати, это несправедливо сравнивать кошмарных Адамсов с Орловыми. Двое монстров, без сомнения, любят друг друга, а вот Глеб Викторович и Анжела — точно нет.

По сравнению с ними моя семья кажется почти нормальной.

Хотя нет… и близко нет. Нет между моими родителями хоть сколь-нибудь нормальных отношений, любви, банального уважения, как нет его и в семье Орловых.

А еще Глеба Викторовича нельзя сравнивать с моим отцом. Он по крайней мере никогда не бьет свою жену. А то, что не бьет, видно сразу — она его практически не боится.

Отец же всегда отличался агрессивностью. Меня не бил, нет. Только в детстве, хотя свое детство я не очень-то помню. Помню, как таскал за волосы за двойку в первом классе — это да. Потом мама меня коротко постригла, чтобы схватить не мог, и сама так же постриглась. Видимо, это как-то повлияло на отца, потому что меня он больше не трогал. Но маме по-прежнему продолжали доставаться от него затрещины и оплеухи.