(Не) моя свадьба (СИ)

Она припомнила ему все, что случилось с малышкой Миланой за последние полтора года. Рассказала о том, как та работала официанткой, пока была беременна, как ее тошнило на сменах, а она все равно продолжала ходить в то кафе, потому что очень нужны были деньги. Как им не хватало на витамины, как ее сестра боялась рожать, и как Кира встречала ее измученную у роддома, на последние копейки собирала приданое ребенку. Сколько бессонных ночей молодая мама провела у кровати сына, а потом шла на смену горничной в отеле, хотя сама валилась с ног от усталости.

Это ведь только потом Левон устроил Милану на хлебную и непыльную работу по специальности, а до того она попросту выживала как могла.

Кира даже рассказала про стирку пеленок вручную.

– А пеленки–то зачем вручную стирать? – удивился Баграт. – К тому же есть подгузники.

И тут Кира вывернула на него новый ушат информации про то, что не у всех и не всегда есть деньги на подгузники, или даже еду, и что стиралки, бывает, ломаются.

– Эти полтора года Милана не жила своей жизнью, она всю ее посвятила твоему сыну! – закончила свою речь Кира. – А ты в это время жил королем, по девкам гулял, и все у тебя было хорошо. А теперь ты рассказываешь, как заботишься о них? Сейчас у Миланы светлая полоса, есть свои деньги, обустроенная квартира, Пашка стал спокойней, и тут появился ты на все готовое. Где ж ты раньше был, когда она в тебе так нуждалась…

После всего, что Баграт услышал, брошенная им фраза «Ну я же не знал», уже не казалась хорошим оправданием.

Паршивое и никчемное оправдание.

Неожиданно ему стало понятно, отчего же милая и нежная по своей природе девочка так злилась на него еще недавно. После подобных испытаний он бы на ее месте даже на порог не пустил, не то что разрешил видеться с ребенком.

А Милана мало того, что пыталась наладить с ним общение, еще и сердце раскрыла.

Он уходил домой в подавленном состоянии. Пока рулил по улицам Анапы, все гадал: сколько же в Милане благородства, чтобы простить такое? Уж явно больше, чем в нем.

Глава 39. Когда любишь

Только когда приехал домой, Баграт спохватился – соску ведь так и не забрал. Впрочем, не мудрено после всего, что услышал.

Он сильно расстроился, обозвал себя мысленно по–всякому. Снова завел машину, порулил в ближайшую круглосуточную аптеку, скупил там почти десяток сосок разного вида – пусть сын выберет новую, какая больше всех понравится.

Заходил домой со смешанными чувствами. Очень хотел увидеть Милану, поговорить, и одновременно не знал, как ей смотреть в глаза.

А когда вошел в квартиру, его встретила тишина.

Первое, что он увидел, зайдя в гостиную – купленные им этим вечером розы были поставлены в вазу. Милана не дала засохнуть его подарку, позаботилась, а может и порадовалась, ведь цветы благоухали на всю комнату.

Он заглянул в детскую, где горел желтым светом ночник, и нашел свих домочадцев спящими. Пашка сопел в детской кроватке, а Милана устроилась на постели рядом. Она лежала бочком, повернутая к месту, где спал сын. Причем одета была в одну из футболок Баграта – черную, длинную, доходившую ей до середины бедер. А еще он подметил, что на ее руке блестел сапфировый браслет. Видно, нашла и сразу надела.

Она тронула его этим своим поступком.

Баграт очень хотел подойти, присесть рядом, поцеловать милую девушку. Но не решился тревожить. Лишь положил возле кровати пакет с сосками для сына и тихо вышел.

Он отправился на кухню, что–нибудь перекусить. Открыл холодильник и обнаружил, что почти все купленное им для сегодняшнего вечера осталось нетронутым. Исчез только контейнер с едой для сына.

Баграт мысленно порадовался – раз пацан слопал еду, значит, понравилось. Но почему же Милана ничего не съела, она ведь не успела поужинать с родней из–за всей этой ругани.

Потом он обратил внимание, что на кухне накрыт стол на двоих.

На белой столешнице стояли тарелки, по бокам лежали ложки и вилки, даже салфетки, рядом молодая хозяйка поставила бокалы. Осталось только разложить еду на блюда.

Милана явно хотела с ним поужинать, а без него есть не стала. Только не дождалась, уснула, ведь Баграт задержался.

Думала о нем, заботилась?

Как только Баграт это понял, сердце в груди сжалось. Желание обнять Милану стало нестерпимым, он больше не мог удержать себя на расстоянии.

Прямым ходом пошел в детскую, аккуратно взял Милану на руки и понес в собственную спальню.

Пока нес, малышка проснулась.

– Баграт, ты приехал, – проговорила она сонно и обняла его за шею.

– Извини, задержался, – ответил он хриплым голосом.

Положил Милану на свою кровать, включил ночник и забрался следом как был в одежде.

Он устроил любимую под собой, взял ее руки и завел за голову, приблизился лицом к ее лицу и прохрипел:

– Милана, я тут с Кирой поговорил…

– С Кирой? – Милана явно занервничала под ним.

– Да, – прошептал он ей в губы. – Она рассказала мне, как вы жили раньше без помощи, как тебе было сложно с Пашкой. Скажи мне только одно… Почему ты ограничилась лишь одним звонком, когда хотела сообщить мне про беременность? Что тебе стоило позвонить еще?