Не моя

– Притом. Если бы я не продал акции Виктору, ничего бы не было. Но самое главное… – мужчина тяжело вздохнул и посмотрел в чистые глаза цвета летней листвы. – Самое главное, что я пообещал ему еще пятнадцать процентов акций в завещании.

Последние слова прозвучали, как гром среди ясного неба. У Насти волосы дыбом встали на затылке.

– Что? – спросила еле слышно.

Виталий Олегович тяжело опустил голову на руку, пряча взгляд от дочери.

– Да. Ты всегда говорила, что тебя не интересует компания. А он так рьяно ринулся мне помогать. Интересовался все это время успехами, твердил, что если нужны еще финансы, то поможет обязательно. И я, глупец, пообещал, что оставлю ему еще пятнадцать процентов, тебе достанутся остальные. Считал, вы одна семья. Делить вам нечего. А когда Лекси вырастет, компания перейдет ей в любом случае.

Настя не могла поверить в услышанное. Так вот почему Свиридов так вцепился в нее. И запрещал говорить отцу что-либо. Ему просто нужна компания. Полностью. Господи…

Девушка встала, чувствуя, как сдавливает грудь. Все эти мучения, угрозы и шантаж только ради компании…

– Прости меня, Настя, – прозвучало так исступленно, что Насте даже стало жаль отца. Каково ему сейчас? Знать, что являешься причиной страдания собственного ребенка? Да хуже и врагу не пожелаешь. Настя присела перед ним на колени.

– Пап, послушай. Ты не виноват. Ты просто верил ему, как и я. Он умеет пустить пыль в глаза и заставить поверить в то, чего не существует.

– Это не оправдание. Но, Настя, я отдам ему эту компанию сегодня же, только бы вы с Алексией были свободны.

– Нет! – твердо сказала дочка. – Ты не сделаешь этого! Потому что тогда получится, что он победил. И более того, я не уверена, что он все равно отпустит Лекси. У него на нее свои планы. Нам нужно сделать так, чтобы акции были проданы. Мы не позволим ему забрать у тебя компанию, слышишь?

– Но как мы это сделаем?

– Не знаю. Но сделаем! Я не прощу себе, если ему достанется дело нашей семьи.

Виталий тяжело вздохнул, долго что-то обдумывая.

– Но это значит, что тебе придется терпеть его поведение еще какое– то время, – в глазах обреченность мелькнула, но Настя поспешила его успокоить.

– Я потерплю, пап. Теперь ты знаешь, и вдвоем будет проще. Мы придумаем что-нибудь и оставим его ни с чем. Но так просто не сдадимся!

Грустно улыбнувшись, мужчина обхватил ладонями лицо любимой дочери. Как же она была похожа на свою мать. Такая же сильная и смелая, его девочка. Сердце кольнуло. Ему так не хватало Анны Владиславовны. Она бы не допустила, чтобы дошло до такого. Раскусила бы этого негодяя в миг. Виталий тряхнул головой, отгоняя тяжелые мысли. Настя права. Они обязаны выпутаться из этой истории. А эта сволочь Виктор поплатится. Он не достоин носить фамилию Свиридов!

Отец уехал. Его приезд решили оставить в тайне. Он так и не сказал Насте своих соображений по поводу Стаса, но это и не было главным. Главное, что он поддержал ее и понял. Порой не нужно слов. Они излишни, если есть поступки.

Спустя три недели Настя приехала домой со встречи с хозяином помещения, которое хотела выкупить для открытия кофейни в Москве. Разделась и заметила Лекси, спускающуюся по лестнице в одних трусиках. На улице потеплело, конечно, но еще не настолько, чтобы так раздеваться. В доме все же было прохладно.

– Лекси, хорошая моя, может, ты оденешься? – улыбнулась девушка, направляясь к дочери. – Где Алина?

– Наверху. Мам, мне так жарко! – пролепетала малышка, как раз когда подошла к матери. Настя поцеловала ее в макушку. В эту же секунду поняла, что что-то не так. Обхватила лицо девочки руками и коснулась лба губами. Лекси горела.

– Лекси, стой здесь, – скомандовала Настя и практически бегом побежала в спальню за градусником. Сердце забилось, как ненормальное. Из комнаты навстречу вышла встревоженная Алина.

– Анастасия Витальевна, – залепетала прислуга. – Я забрала Лекси из садика, а она горячая.

– Я заметила. Мы едем в больницу. Жди дома, я позвоню.

– Хорошо. – Настя забрала у няни градусник, схватила несколько вещей, документы и бросилась обратно. Засунула под мышку дочке градусник. Тот за минуту показывал почти сорок градусов. Девочка еле на ногах стояла, прислоняясь к стене. У Насти руки задрожали и грудную клетку камнем придавило. Лекси болела, конечно, раньше, но такой температуры еще не было. Быстро напоила ее жаропонижающим, накинула плащик и шапку, схватила ее на руки и помчалась к машине.

Сорок минут вечности. Насте казалось, она с ума сойдет пока доедет до частной клиники, врачу которой уже позвонила, и он пообещал встретить их. Каждую секунду щупала лоб и засовывала градусник, отметка на котором уже закатилась за сорок. Господи, Господи, шептала молитвы Настя, смотря, как ее ребенок отключается на глазах.

– Лекси, хорошая моя, – протянула руку и взяла маленькую ладошку в свою, – Не спи, ладно? – дрожащим голосом, бросая взгляды на дорогу и пролетая на красный.