Не можешь устоять? Попробуй убежать! (СИ)

Медленно поворачиваюсь. Его руки по-прежнему упираются по обе стороны моего тела, так что отойти нет никаких шансов. Только если снова начать его бить.

— Приятное дополнение, — улыбаюсь ему в ответ, глядя в насмешливые глаза. — Тем более, вы так просили.

Ничего не отвечает, просто стоит и смотрит на меня, позволяю и себе его разглядеть.

Его губы слегка опухшие и потрескавшиеся от моих ударов, на щеке проступил едва заметный синяк. И могу поклясться, ему это даже идет. Больше никаких следов вчерашнего сумасшествия.

Решив, что хватит с меня игр, серьезно спрашиваю:

— Зачем вы это делаете?

— Что именно? — вопросом на вопрос отвечает он.

— Издеваетесь надо мной. Держите меня здесь. Мало, что ли, парней? Почему именно я?

— Вам нравится это.

Чуть не давлюсь воздухом от возмущения.

— Нравится что? Когда меня избивают? Или когда меня насилуют так, что я потом встать не могу?

Выхожу из себя, но так и не делаю попытки сдвинуться с места. Подсознательно чувствую, что я взаперти, и что все зависит от него, поэтому и не могу перешагнуть черту для более решительных действий. Всегда уступаю ему.

— Вы сделали со мной вчера почти то же самое, — спокойно напоминает он. Взгляд плавно переходит на мои губы.

— Вы сами попросили.

— В первый день вы тоже могли попросить меня, чтобы я остановился, но вы не захотели уступать.

— Не смейте сравнивать.

Он едва заметно облизывает губы и молчит.

— Чего вы от меня хотите? Когда вы наиграетесь? — спрашиваю, пытаясь понять, что вижу в его глазах.

Но, кроме привычной тени желания и невозмутимого спокойствия, не нахожу ничего.

Он неожиданно кладет руку на резинку моих пижамных штанов. Белья он мне не дал, поэтому под ними нет ничего, кроме того, что его так сильно интересует.

Не двигаюсь, снова замирая на месте.

Он смотрит мне в лицо и медленно просовывает руку, чтобы тут же коснуться обнаженной кожи на интимном месте.

Мой член дергается от незатейливой ласки, она настолько нежная, что совсем не сочетается с ним самим.

Бью его по руке. Она тут же выскальзывает.

— Вы лжец, мистер Тейлор, — негромко говорит он. — Вы кончили вчера в меня от осознания, что доставляете мне боль. Скажу больше — вы даже кончали, когда я вам доставлял боль…

— Вы заслуживаете этой боли, — быстро перебиваю его, чтобы не вспоминать.

— Неужели? Думаете, это решать вам? — серьезно смотрит на меня, и что-то внутри меня подсказывает, что лучше не отвечать на этот вопрос.

Я молчу.

— У вас стоит на меня, хотя вы знаете, что я за человек, — продолжает он, видя, что мне нечего сказать.

Я обессиленно смотрю на него. Хочется закричать. Как он не понимает?

— Я гей, — просто отвечаю, будто это самое логичное объяснение.

— У вас на всех парней стоит? — допытывается он.

— Прекратите! — тяжело вздыхаю. Кинни замолкает и дает мне время собраться с мыслями. Я сажусь на подоконник, он так и стоит возле меня. Я сам хочу разобраться в своих мыслях. И меня угнетает тот факт, что я даже не пытаюсь бежать. Но с другой стороны, я знаю, что бежать мне некуда. — Да, у меня встал, когда я вас избивал. Но… это всего лишь эмоции. Я знаю, что это дико и это неправильно…

— По каким правилам вы живете? — с интересом перебивает он.

— По таким, когда людей не избивают и не насилуют против их воли. Там, где есть свобода, — устало отвечаю, поворачивая голову к окну.

— Дело в том, мистер Тейлор, — тихо начинает он и подходит ко мне, почти не прилагая усилий, раздвигает мои ноги и вклинивается между ними, мягко поглаживая бедра и чуть притягивая к себе, подталкивая меня к краю так, чтобы моя задница упиралась в его пах. — Что некоторые люди предпочитают жить в клетке, — многозначительно смотрит на меня.

— Вы думаете, что это я? — удивляюсь всерьез.

— Вы демонстрируете мне это, — только и произносит он.

— Я просто уверен, что за этой дверью нет выхода. Или там стоит кто-то вроде Бена, который пристрелит меня, не задумываясь, как только я попытаюсь сбежать.

— Мне нравится, что вы ищете отговорки, — одобрительно улыбается Кинни, осторожно поглаживая мои ноги. — Это означает, что вас все устраивает, но вы не можете этого принять. Но дело в том… что сегодня, кроме нас двоих, здесь никого больше нет.

Он выжидающе смотрит мне в глаза.

Ничего не говорю. Не верю ни единому слову и больше не поверю никогда.

Кинни медленно отходит от меня.

— Чего вы добиваетесь? Зачем вы со мной разговариваете? Почему просто не убьете меня, как тех двоих внизу? — озадаченно спрашиваю у него. Знаю, что он не ответит, но не озвучить свои мысли не могу.

— Я же сказал: мы с вами похожи, — просто отвечает он.

— Это вы как поняли? Из-за того, что я вас трахнул? Почему вы, кстати, допустили это? Ебать вас, что ли, некому?

Даже не успеваю и глазом моргнуть, как он подходит ко мне и с силой сжимает мою шею одной рукой, так что мне нечем дышать.

Не вижу никакой пощады в его глазах и проклинаю себя за то, что забыл, с кем я вообще разговариваю. Это не Майкл, с Кинни каждое неосторожное слово используется против тебя.