Не можешь устоять? Попробуй убежать! (СИ)

В шкафу больше нет ничего острого, нож он забрал. Там всего лишь какие-то никому не нужные шмотки, парочка наручников, у которых нет ключей, и еще какое-то старье.

Устало сажусь на кровать. Еще одного такого издевательства я точно не переживу.

Внезапно на глаза попадается стул.

Я останавливаюсь возле него, оглядываю, а потом со всей силы ударяю его об пол. Одна ножка отлетает.

Я тут же беру ее в руки. Подхожу к двери, сажусь возле нее и жду.

Ждать приходится пару часов, у меня уже затекает спина от неудобной позиции, но как только я слышу шаги на лестнице, сразу поднимаюсь и останавливаюсь около двери, крепче сжимая ножку стула в руках.

Слышу, как он поворачивает ключ, медленно входит, и я тут же бросаюсь на него, пытаясь ударить. Но он ловко и почти спокойно уворачивается, хватая одной рукой мое несостоявшееся оружие, а другой прижимая к себе.

— Тихо, тихо, — шепчет мне на ухо, и я от бессилия хочу упасть на пол. — Это пройдет, — обещает он.

Я отталкиваю его от себя, отходя на два метра.

С яростью смотрю в его глаза.

Он будто даже не удивлен. Откидывает от себя ножку стула и снова подходит ко мне.

Делаю еще одну попытку и замахиваюсь на него рукой, но он перехватывает ее, заламывая мне за спину, и от боли на глаза наворачиваются слезы.

Держит меня очень крепко. Чувствую спиной его тело. Кидает меня на кровать и спокойно произносит:

— Подготовка у вас нулевая, для копа-то, — в его глазах смешинки.

— Зато у тебя отличная. Для маньяка-то.

— Я хочу, чтобы вы поняли, мистер Тейлор. Вы не выйдете отсюда. Никогда.

— Я выйду отсюда, — обещаю ему. — И на этот раз ты не сможешь избежать наказания.

Он легко смеется.

— Посмотрим.

***

Временами он действительно бывает со мной нежным. Он трахает меня лицом к лицу, входя глубоко, так что яйца со всей силы ударяются о мою мошонку.

Я снова привязан.

Его язык вылизывает мою шею, руки мягко обхватывают член. У меня стоит. Но это физиология. Мое тело не может игнорировать ласки, которые он доставляет.

Но в момент оргазма я не стону. Я кричу, что есть силы, и это моя победа. В этом я выигрываю.

Я не показываю, насколько мне хорошо, ровно до того момента, как его рука практически выдаивает из меня сперму.

Обессиленно откидываюсь на кровать. Глаза не открываю.

Он выходит из меня, стаскивает презерватив и со стоном кончает на живот.

Передергиваюсь.

Он выматывает меня целыми днями, трахая по несколько раз в день. И когда он уходит, то снимает наручники, а у меня даже не остается сил, чтобы пошевелиться.

Слышу, как закрывается дверь.

Обхватываю себя двумя руками и накрываюсь одеялом.

А потом иду в душ и что есть силы тру себя мочалкой, смывая с себя остатки спермы и его присутствия.

Он вежлив со мной ровно до того момента, когда я начинаю его оскорблять.

Его глаза загораются блеском, и он избивает меня так сильно, что за своими криками я почти слышу хруст ломающихся ребер.

Но через два дня боль проходит. Либо я настолько к ней привыкаю, что даже не чувствую ее. Или не осознаю, что у меня что-то серьезное.

Я не знаю, сколько времени я здесь, но по ощущениям, дней пять или шесть.

Время тянется, словно резина, и самое страшное не то, как он трахает меня, а то, как я сижу один на своей кровати и прислушиваюсь к звукам, доносящимся снизу.

В один момент я понимаю, что устал бояться. Устал каждый раз ожидать того, что он сделает со мной. В любую секунду он может прийти с ножом, и моим ожиданиям придет конец.

Я поднимаюсь с постели, разгуливаю по комнате, чувствуя легкую боль во всем теле.

Подхожу к зеркалу.

Он полнейшая тварь, если думает, что я никогда отсюда не выйду и позволю ему развлекаться, сколько влезет.

Беру со стола графин с водой, безразлично выливаю ее на ковер, а потом со всей силы бросаю в зеркало.

Он разбивается с ужасным грохотом, и по всему полу разлетаются осколки.

Беру один в руки, сжимаю так сильно, что не замечаю кровь, капающую с ладони.

Сегодня только один останется в живых, и мне даже плевать, если это буду не я.

Кинни приходит минут через пятнадцать. Осторожно открывает дверь.

Я стою прямо напротив.

Оценивающе оглядывает нанесенный мной ущерб и усмехается.

— Собираетесь меня убить? — с интересом спрашивает он, плотно прикрывая дверь за собой.

— Или себя. Я еще не решил.

Он делает шаг в мою сторону, и я тут же приставляю осколок к своей руке, целясь в вену.

— Подойдешь — и будет еще один труп. Наверняка разочарование для тебя, поскольку умру я не от твоих рук.

Он останавливается.

Я тяжело вздыхаю.

— Чего вы хотите, мистер Тейлор? — вдруг спрашивает он.

Отвечаю, не задумываясь:

— Избить тебя до полусмерти и выйти отсюда.

Он улыбается.

— А чего вы хотите больше? Если бы была возможность выбрать, что бы вы сделали?

Вопрос ставит меня в тупик.

— Ну же… Вы ведь ненавидите меня… Сейчас больше, чем кто-либо на этой планете, — подначивает он, снова шагая в мою сторону.

Я вспоминаю, что он со мной делал, и меня охватывает лютая злость и страстное желание сделать с ним то же самое.

Но я молчу, не в силах выразить то, что у меня на душе.

Он снимает с себя майку, кидает на пол, разводит руки в разные стороны и тихо проговаривает: