Не может быть

Рассуждала Вика как трезвая. Смотрела на Олю серьезно, без тени улыбки. И Смирнова в очередной раз поняла, что Сальская — единственный родной человек, который у нее остался. И если она ради нее так старалась, то Оля не подведет ни ее, ни себя. Ну, Державин, готовься!

— Говори, — твердо сказала она, давая понять, что вся во внимании.

— В комнате будет темно, ну не считая огоньков с улицы. Зайдешь без разговоров и своего ебанутого «здрасти», «привет, это я…». Зашла, разделась неторопливо и — в постель. Отпусти себя полностью, расслабься. Сделай так, чтоб ты не зря ждала семь лет. Поняла? — Вика снова покачнулась. Видимо, напряжение реагировало на изрядно выпитое.

— Поняла. Куся, а если он презерватив достанет? — Оля думала сразу обо всех аспектах своего падения в ад.

— Конечно наденет! — хохотнула Вика. — А ты сними. Только не оттягивай, а то лупанешь ему по яйцам и пиши пропало твоя первая ночь. Ну, давай! Благословляю тебя на разврат, — Вика схватила Олю за руку, провела между пьяных тел, протащила по лестнице на второй этаж и затолкала в темную комнату.

Глава 9

В момент у Оли все сковало ледяным страхом. Залихорадило так, что зуб на зуб не попадал. Пальцы заледенели, а во рту пересохло. Не быть ей агентом «007» никогда. Труслива до чертиков.

В голове прыгали слова подруги. Все перемешалось. Раздеться… Точно. Неторопливо? Смирнова расстегнула молнию на платье и, сняв бретельки с плеч, позволила ему соскользнуть на пол. Переступила через него, оставшись лишь в черном нижнем белье и чулках. На покрытую мурашками кожу падал тусклый свет фонарей фасада дома. Слабый, но достаточный, чтобы в полумраке различить её изгибы.

Едва она притронулась к чулкам, раздался тихий голос:

— Не снимай. Оставь.

Она послушно убрала руки и выпрямилась, боясь шелохнуться. В подушечках пальцев покалывало от напряжения.

— Подойди.

Страх делал ее рассеянной, невнимательной. Пульс долбил по вискам и все слышалось в искаженных тонах. На каком-то фальцете высоких нот.

Смирнова послушно исполнила, остановившись у края кровати. Темнота обостряла чувства и все ощущалось в разы острее. На грани.

Олег не торопился. Придвинувшись к ней, провел пальцами по животу Оли, и она вздрогнула. Приятно.

— Боишься? — прошептал Олег.

— Немного, — так же тихо ответила Оля.

— Я не сделаю тебе больно…

Не давая ей опомниться, Державин потянул ее за руку на кровать. Опрокинул на спину и навис сверху. Смирнова чувствовала, как ровно бьется его сердце, ощущала крепкий накачанный торс, литые мышцы. Даже в своих снах она не шагала так далеко.

Олег наклонился, и Оля почувствовала, как ее губ коснулись его. Мягкие, прохладные, с легким запахом и вкусом алкоголя. Это ли не счастье, когда тебя обнимает и целует тот, о ком грезила всю свою жизнь?

В сознании тут же отозвались слова Вики: «Отпусти себя полностью, расслабься. Сделай так, чтоб ты не зря ждала семь лет». И она отпустила. Обвила руками его шею, развела ноги в стороны, и сама углубила поцелуй. Неумело. Поначалу робко, но чувственно. Заявляя честно и открыто о своем желании.

Олег оказался размерен и терпелив только первые минуты. Словно знакомился с ней заново. А потом целовал страстно, жгуче, головокружительно. Его руки ласкали каждый миллиметр ее тела, разжигали в ней страсть, похоть… стоны. Оля терялась от новых ощущений, забывала обо всем. Они словно стали одним целым и парили высоко в облаках.

Открывая для себя его тело, Оля целовала, обнимала, прикусывала солоноватую кожу. Вдыхала его терпкий аромат. Терлась о мужчину как кошка в поисках ласки. Дойдя в своих прелюдиях до члена — замешкалась на долю секунды. Испугалась. В теории все легко и понятно, но на практике, судя по тактильному контакту, орган не походил на безобидный. Большой, твердый как камень. Нет, на ощупь очень нежный, бархатистый, но… Оля гнала от себя страх, погружаясь в умелые ласки Олега. Решила, будь что будет. Все женщины через это проходят, но не все с теми, кого самозабвенно любят, так что потерпит.

— Поцелуй его, — раздался голос Державина, и он откинулся на спину.

Поначалу Оля опешила, но тут же сработало любопытство. Она подобное видела не раз, да и Куся рассказывала, что мужики от такого в восторге. Устроившись между ног любовника, она осторожно провела по члену рукой вверх-вниз, наклонилась и поцеловала. Лизнула. Прислушалась к своим ощущениям. Ничего отвратительного или неприятного. Услышав, как Олег шумно втянул в себя воздух, Оля улыбнулась — не соврала подруга. Обхватив головку губами, Оля обвела ее несколько раз языком, пососала. Выпустила. Потрогала, размазывая по стволу слюну. Снова взяла в рот и попыталась скопировать движение рукой губами. Но тут ее ждал совсем не успех. Размеры Олега не позволяли ей сделать то, что задумала.

— Тихо-тихо, — прошептал он, — … нам не нужны травмы. На сколько можешь. Мне и так хорошо. У тебя нежный ротик, малышка.

«Малышка»… Оля улыбнулась. Малявкой он ее называл всегда. Только теперь это звучало так… интимно, желанно, возбуждающе.